Поверхность воды помутнела от расползающегося по ней розового пятна. Мейстер в буквальном смысле таял на глазах — плоть сползала с костей, а он кричал, непрерывно и страшно, заламывая руки и проклиная всех и вся.

— Будь ты проклят, Лиар! — в агонии захрипел он, клацая побелевшими челюстями. — Будьте прокляты вы все…

***

— Всемилостивый бог, э? — хмыкнул Коннар и тут же вполголоса выругался, прижав руку к груди. Кажется, рана давала о себе знать.

Я промолчала. Что-то страшно знакомое было в розовом пятне слизи, колышущемся на воде. Это узнавание поманило за собой, юркой рыбкой мелькнув в сознании, но северянин его тут же спугнул.

— Так и будем тут торчать? — грубовато осведомился он. — Или ждёшь, когда подоспеют остальные?

Ему вторило гудение трубы и лязг металлического диска, долетевшие из-за дверей.

Я покачала головой и передёрнула плечами, сгоняя сеть оцепенения. Взгляд последний раз задержался на покачивающемся в воде скелете. То, что было мейстером, ушло, оставив голый костяк, но я бы не удивилась, вздумай настоятель остаться в этих стенах в виде призрака. Вода плеснула на стену как-то особенно громко, и в тишине слух уловил шелест, будто что-то незримое стремительно пронеслось мимо. Кожа покрылась мурашками от ощущения десятков ледяных взглядов. Я поняла: они здесь. Бесплотные духи с самого дна колодца почтили своим появлением этот зал, не то провожая мейстера в Междумирье, не то торжествуя по поводу его кончины. Не удержавшись, я даже прикрыла глаза на мгновение, представляя, как призрачный сонм драконопоклонников окружает бассейн, протягивая руки к трупу и безмолвно понукая его присоединиться к ним.

Скрип песка под тяжелой поступью северянина спугнул наваждение. Открыв глаза, я увидела, как наёмник деловито обыскивает тело служителя монастыря. Победно присвистнув, он извлек из-под хитоли свой короткий меч.

— Пришлось его отдать, — нехотя пояснил северянин, поймав мой вопросительный взгляд. — Тот святоша, что сейчас болтается в воде, пригрозил, что иначе он перережет веревку.

Я вспомнила, как висела между небом и землей в непроглядной тьме, и невольно сглотнула, вцепившись в кинжал на шее.

— Что они с тобой сделали? — хрипло спросила я, намекая на рану наёмника. Мне удалось разглядеть только длинную тёмную полосу, наискось пересекающую широкую грудь от правого плеча до живота. Северянин скривился и пнул бездыханное тело храмовника.

— Шар'ракх! Их главный ворвался первым и слегка меня покромсал. Окажись я менее проворным, мне выпустили бы кишки. Признаюсь, не ожидал, что святоши бывают настолько прыткими!