Не знаю, как мужчины договорились — они не перемолвились и словом, возможно, жестами или взглядами, или успели договориться заранее, я не вижу — так и гипнотизирую взглядом гриву своей лошади, пока со мной не заговаривает Ашш.

— Ика? — спрашивает он, и мне мерещится в его тоне раздражение. Только непонятно почему, и как вообще понять, о чём хочет знать мой Господин. Что сказал Шаргрен? Что он не сказал? Или — вряд ли, но вдруг — что я обо всём этом думаю?

— Рой? — с трудом произношу чужое имя. Хотя не факт, что «Ашш-Ольгар» далось бы мне сейчас легче. Он молчит, и приходится всё-таки поднять глаза и выдержать взгляд, как обычно очень прямой, но вопреки моим ожиданиям не такой уж и тяжёлый. И совершенно непонятный.

— Ты всё ещё хочешь знать про мага и пустыню? — вдруг любезно предлагает Ашш. Я хочу и от неожиданности просто невежливо киваю, но он начинает рассказывать, словно такой стиль общения между нами в порядке вещей:

— Как сказал Шаргрен, в самой пустыне маг не нужен. Более того, в самой пустыне маг даже почти вреден, по крайней мере, не очень хорошо контролирующий себя и свою силу маг — там хаотичные магические потоки, так что могут быть… казусы. Но маг нужен, чтобы войти в пустыню и чтобы из неё выйти — по краям специальная магическая завеса, не дающая хаосу из пустыни расползаться, но пройти через неё без мага нереально — в лучшем случае не пустит, в худшем — заберёт жизненную энергию.

— А маг годится любой?

— Практически любой. Там ничего сложного и особо специфического нет. Шаргрен точно справится. Вообще, есть специальные амулеты для этого, уверен, что Диего и Армир ими экипированы, несмотря на то, что в отряде был маг, но вот на нас у них амулетов нет.

— А почему нельзя было взять своего мага? Из-за ноги?

— Да, — чуть вздыхает Ашш, кажется, мага ему немного жаль, или же он чувствует некую ответственность за того. Вину вряд ли. — У него оказался какой-то сложный перелом, поэтому наложенное целителем заклинание будет работать несколько дней. А если работающее заклинание окажется в пустыне, то результат будет непредсказуем, но ничего особо хорошего.

— А… — начинаю я и замолкаю. Сказанное Ашшем порождает смутное, но довольно-таки сильное беспокойство, которое мучительно хочется облечь в слова, но пока что не удаётся. По крайней мере, в такие слова, которые можно безбоязненно произносить, не очень-то жертвуя конспирацией.

— А я не опасна? — спрашиваю, наконец, поступившись ради секретности вопросом о книге и о змее.

— Вы, моя Госпожа, пожалуй, самая опасная женщина во всей Империи Ашш-Ольгара! — насмехается тот надо мной. Впрочем, получается это у него как-то слишком проникновенно и поэтому совершенно не обидно, а в свете недавних слов Шаргрена мне даже приходит дикая мысль, что это своего рода комплимент, а то и признание. Ашш же продолжает. — Но если Вы имеете в виду пустыню и царящий там хаос, то никакой опасности от Вас нет — магия притягивается к магии, чем больше у мага силы, тем опаснее. У Вас же, насколько мне известно, силы нет.