– Опять снились какие то бредни, которые услужливо сочиняла голова, и в эти бредни клином влетел крик, пронзительный, визгливый крик:

– Проспали!! Сволочи!! Хорош дрыхнуть, дармоеды, – по спинам спящих, точнее, резко выдергиваемых из объятий Бога сна Амордея, начал гулять веник, хрустя соломинками своих веточек – ручек, – скоро суд, а вы тут!!…

Альфонсо открыл глаза, перестав быть… как же его звали во сне… короче тем, кем он там был, и широко открыл глаза, чтобы практически ничего не увидеть. Солнце еще не почтило Землю своим светом- теплом, потому было темно, и Лилия, мечущаяся по пристройке, виднелась только силуэтом.

– Окстись, ведьма, – крикнул Альфонсо, – суд в полдень, а сейчас еще даже не рассвет!

– А сейчас вы еще даже зенки не продрали, а столько нужно сделать! Вставай, тело на тюфяке!

Понеслась карусель, инициатором и главным организатором которой выступила Лилия: пинками выгнала всех троих мужиков купаться, ни свет ни заря, потом заставила бриться, стричься. потом достала новую одежду из сундука: широкие у бедер штаны, вышитые рубахи с красными воротами, новые сапоги из телячьей кожи, кожаные куртки коричневого цвета; в общем, ведьма неплохо разжилась за последние полгода. Двух охранниц королевы вынесли, едва им стало лучше, чтобы обеспечить покой, и Лилия засуетилась еще пуще прежнего: теперь она одевалась сама. И это было страшное испытание для сундуков с одеждой, одежды и самой Лилии. Летели в стороны платья, юбочки, сарафанчики; блестели, сиротливо, брошенные украшения на разных полках, мощно и быстро, на грани насилия, влезали ноги в сапоги, туфельки, тапочки, все потом летело вверх, разлеталось по углам.

– О господи, эти сапоги с этой юбкой… Ну куда ты пошел, в новой рубахе, а? Какая улица, там пыль и грязь?… Я тебе сяду! Помнешь… Нет, этот браслет не смотрится… Сапоги все начистили салом?

Дальше пошла кропотливая и сложная работа по рисованию лица и сооружению прически. Много нервов ушло, чтобы уложить достойно шикарные, черные локоны, не выпустить в свободное висение ни одной волосинки. Казалось, что и вправду времени не хватит – солнце поднималось отрешенно от земных проблем, быстро и беспощадно.

– Фух, все готово, – выдохнула Лилия. И выпрямила спину.

– Лилька, ты просто богиня красоты, – услышал Альфонсо свою речь, и сам ей удивился. Странно, но глухая, скрытая, словно полупотухший вулкан, ноющая, казалось, задавленная боль по утраченной любви вновь сделала его мягким и сентиментальным, нашла выход странным способом. Альфонсо стал жалеть Лилию, ведь она тоже любила его, любила обреченно, без надежды на ответные чувства, и все же легко могла пожертвовать даже своей жизнью ради… И почему нельзя сделать ей что-то приятное, особенно если это не сложно.