– Прочитал? Значит, умеешь читать? – Альфонсо оживился, сунул Инженеру грамоту, на которой первое, что тот прочитал, но о чем не сказал вслух, это была надпись «Секретно. Только для герцога Альфонсо дэ Эстэды лично в руки».

– На прочитай, а я тебя проверю…

Запыхавшийся, пыльный, потный но довольный начальник охраны привез рисунки – главную улику в шпионаже, хотя что там нарисовано, разобраться никто не удосужился. Не понял в этих каракулях ничего и Альфонсо, хотя при первом же взгляде его пронзила через весь позвоночник острая дрожь. Что- то бабахнуло в его голове, только что, было пока не ясно.

– Суд окончен, – медленно проговорил он всем.

– Объясни мне, что здесь нарисовано, – приказал он Инженеру.

– Вот холм. Вот река Ровная – тут написано, а вот Ваша светлость, вот этот квадрат, Ваш замок.

– Что за глупость. Мой замок в длину метров сто. А здесь какая то букашка.

– Ваша светлость, Ваш замок сто метров, а я нарисовал сто миллиметров. Река Ровная шириной пятьдесят метров, а у меня пятьдесят миллиметров. Если в голове увеличивать миллиметры в метры, то можно понять, по ориентирам, куда идти. Например, мне нужно попасть вон на тот холм…

Инженер еще что-то говорил, но Альфонсо его уже не слушал. От осознания новой мысли стало холодно и его стало трясти, как в лихорадке. В своем лесном домике он видел такой же странный рисунок, только нарисованный цветными красками, которые не смывались. И если предположить, что это рисунок земли, а точка в начале желтого пятна – это Волшебный город, то… То можно найти его по рисунку, если еще разобраться в нем, черт возьми.

– Ваша светлость, я прибыл по вашему приказу, – это голос Гнилого пуза выдернул Альфонсо из глубокого озера мышления. Убей Бог лаптем, он не помнил такого указа, но это было не существенно. Альфонсо протянул грамоту Гнилому Пузу:

– Поздравляю, Феликс ибн Энмундов с присвоением титула графа.

– Чего? Кто я? – Гнилое Пузо, он же Феликс ибн Эдмундов схватил грамоту, покувыркал в руках, дав понять всем вокруг, что тоже не умеет читать, и, видимо, отчаявшись прочитать самостоятельно, поверил на слово:

– Почему Феликс? А как же Пушкин?

4

4

Реформы Альфонсо дали о себе знать очень быстро: к концу лета казна была пуста, кроме того сундука с двадцатью миллионами песедов. Как же красиво золотые монетки, номиналом в две тысячи песедов каждая, лежали в сундуке, так красиво, что не хотелось их тревожить, тем более, была у Альфонсо мысль сбежать с этими деньгами. Сбежать он, конечно, не сбежал, но такой вариант развития событий нельзя было не предусмотреть, по этому денежки лежали не троганные. Казна был пуста, но Левания потихоньку вылезала из той клоаки, в которую их загнали воры – вельможи: отстраивались новые избы из леса Альфонсо, снимались урожаи с полей, и урожаи хорошие – хоть в этом повезло, появилась какая – никакая скотина, лошади, быки. Потянулись в Леванию со всех сторон беглые холопы – как из соседних регионов, так и из соседних стран, и всех их, негласно укрывая от крепостной стражи, оставляли у себя жить, помариновав немного в узнице, для вида. Случилось так, что Инженер стал придворным советником; а поскольку он умел считать, то и объяснил герцогу, какую сильную накрутку на товары делали обнаглевшие купцы. Прошел беззаконный и беспощадный рейд по рынкам, усадьбам купцов, вследствие чего самых зажиточных, по сути, просто ограбили, отобрав у них все, что Альфонсо посчитал для них лишним, то есть, почти все. Яхонт был в ярости, долго брызгал слюнями в приемной Альфонсо, и тот только потом узнал, что в столицу Эгибетуза отправился второй гонец с жалобой на самоуправство монаха Ордена света. Примазался к этой жалобе и Гумболь, которого загоняли почти до сердечного приступа; впрочем, с его комплекцией, достаточно было просто заставить бывшего воеводу быстро пройти двадцать метров.