Король велел Пэтти оставаться во дворе и со всех ног помчался вверх по лестнице.

Джейн полусидела, приподнявшись на высоких подушках. Вид у нее был усталый и больной: под глазами сиреневые круги, губы белы как мел, но улыбка – смелая и открытая.

– Ты жив, – констатировала она снова, как бы не в силах осознать этот факт.

– И ты тоже, – ответил он, присаживаясь рядом на кровать. – Мы с тобой оба спаслись волшебным образом.

– Просто я хорек, – сказала она, словно признаваясь в величайшем грехе, в котором, однако, не желала каяться.

– Да, я заметил. А я пустельга. Приятно познакомиться. Что касается меня, то это прекрасно во всех отношениях, вот только, когда летаю, я сразу теряю голову. Но я над этим работаю. Искусство полета – чрезвычайно полезное, если научиться владеть им как следует. Можно, например, вылетать вперед и все разведать. Следить за кем надо. Мне не терпится последить, скажу честно. Только представь себе, сколько грязи выйдет наружу.

Джейн потеребила пальцами краешек крахмальной льняной простыни.

– Да, это замечательно.

– Итак, мы эзиане! – ликовал Эдуард. – Наконец-то!

Она снова улыбнулась, но как бы не от всего сердца. Видно, рана еще болит, подумал он и взял ее за руку.

– Джейни. Теперь с тобой все будет хорошо. Так говорит бабушка, а с бабушкой даже ты не посмеешь спорить.

– Со мной все хорошо, – ответила она. – Ну, будет хорошо. Обещаю.

Эдуард посмотрел в окно. Солнце уже клонилось к горизонту.

– Скоро закат. Вернется твой муж. Обещай ему тоже.

– Как он? – спросила Джейн слегка подрагивающим голосом. – Очень на меня злится?

– Почему Гиффорд должен на тебя злиться?

– Он велел мне сидеть и ждать, пока он сходит в таверну. А я все равно увязалась за ним.

Вот так сюрприз.

– Нет, он не злится. Хотя беспокоится за тебя, конечно, – заметил король. – А… у него изо рта пахнет сеном? Я часто об этом думал.