Из глаз шотландки в короля словно метнулось два кинжала. Джейн даже стало жаль двоюродного брата.

– А Гиффорда, я так понимаю, вы собрались взять с собой? – фыркнула она.

– Он силен и молод…

– Он конь! – хором вскричали Джейн и Грейси.

Смутившись, обе девушки замолчали, переглянулись, и бывшая королева осознала: они с этой дикаркой на одной стороне.

– Позволь объяснить, почему нам обеим следует отправиться с тобой. – Джейн кивком предложила Грейси говорить первой.

– Я хорошо знаю Стаю, все их хитрости, приемы и укрытия. К тому же, когда вы, ребятки, проголодаетесь и начнете искать жуков на обед, только я смогу раздобыть что-нибудь, что придется вам по вкусу. Не говоря уж о том, что я неплохо владею любым оружием, а безопасность короля – это первое условие.

– Теперь послушай меня…

Но, перебив Эдуарда, в разговор вступила Джейн:

– В дополнение к важным навыкам Грейси в области насилия и иных незаконных действий могу выдвинуть тот аргумент, что я прочла книг как минимум вдвое больше, чем ты, Эдуард. А скорее всего, в три или в четыре раза. Стало быть, я владею достаточно ценным набором сведений о предметах, которые могут нам пригодиться.

– Вы не должны носиться с нами, как наседки, только из-за того, что мы девчонки, – добавила с чувством шотландка. – Уж если говорить откровенно, мы вам нужны. Особенно я, коли вы собираетесь вступить в сношения со Стаей.

– Да не потому, что вы «девчонки»! – Эдуард снова покраснел. – Ну ладно, бог с вами. Вы же все равно увяжетесь за нами, и тогда нам придется в придачу к остальным хлопотам выручать еще и вас. Что ж, полагаю, вы можете к нам присоединиться.

– Отлично, – сказала Грейси. – Тогда дело в шляпе.

У Джейн, однако, сохранялось ощущение, что оно далеко еще не там.

Когда маленький отряд добрался до «Лохматой собаки», настроение в нем царило довольно-таки мрачное. Грейси все время повторяла, что зря они в это ввязываются. Что ничего у них не получится. Что всех их перережут и пустят на подушки и шали.

– Ладно, – сказала Бесс, когда они уже ехали по главной улице деревни по направлению к таверне. – Если кто-то хочет напоследок помолиться, сейчас самое время.

– Вот именно. А еще лучше отступиться и унести ноги, – добавила Грейси.

– Если угодно, можешь остаться сторожить лошадей, – предложил Эдуард. – Я справлюсь сам.

– Заткнись, птенец желторотый.

Коней у них было пять – четыре обыкновенных и один (по мнению Джейн) совершенно особенный. Четырех настоящих они привязали к специальному столбу и подошли к крыльцу таверны. Над дверью скрипнула от ветра вывеска с собакой. Едва различимые царапины на краске обозначали, видимо, лохматость.