– Вы забрели сюда, – Пэн отпустил ее. – Исходили все Королевское Крыло.

– Сколько времени?

– Почти полночь.

Прошло менее двух часов. Теперь жизнь Лили текла быстро. Келси моргнула и увидела, словно сквозь тонкую вуаль, темную жестяную коробку грузовика Безопасности, его бронированные внутренние стены. Лили была здесь, не столетия назад, не за границами бессознательного, как когда-то, а прямо здесь, в голове Келси. Захоти она, она бы могла коснуться ее, заставить Лили поскрести плечо или закрыть глаза. Она были связаны.

– Только переход, – прошептала Келси, сжимая сапфиры. Кто это сказал? Она больше не могла вспомнить. – Только переход.

– Госпожа?

– Я возвращаюсь, Пэн.

– Куда возвращаетесь? – сердито поинтересовался Элстон. – Рано или поздно, госпожа, вам придется поспать.

– Думаю, обратно, – ответил Пэн, но его голос уже звучал как будто издалека. Келси смутно припомнила, что собиралась что-то делать, что-то, связанное с Красной Королевой. Но сейчас Лили взяла верх. Вмешалась еще одна вспышка: Лили вытащили из грузовика и отконвоировали вниз по длинной лестнице, ее глаза слепило ярким дневным светом. Тошнота накрыла Келси, словно волна, и она вспомнила, что Лили ударилась о двойные двери головой. У нее сотрясение?

– Останься, Пэн. Не дай мне упасть.

– Иди, Эл.

– Я приведу Капитана, – пробормотал Элстон. – Господи, каким ужасом все обернулось.

Он проговорил последние слова тихо, словно надеясь, что Келси не услышит. Но если бы она смогла найти свой голос, она бы с ним согласилась. Все пошло не так, но где же был переломный момент? Когда все ее благие намерения пошли прахом? Но ноги Лили заплетались, перебирая ступеньки лестницы, и Келси рванулась вперед. Она схватилась было за подлокотник, но обнаружила, что его нет, и споткнулась.

– Поднимайся, блин!

– Госпожа?

* * *

– Поднимайся, блин!

Лили оттолкнулась от стены и встала на ноги. Охранники оказались не такими вежливыми, как на нью-ханаанском посту Безопасности. Четверо мужчин окружили Лили: трое держали небольшие продолговатые предметы, какие-то электрические дубинки, а четвертый – пистолет.

Лили был нужен врач. Порезы на руках оказались не очень глубокими: они уже начали покрываться струпьями. Но она прилично порезала голову, когда влетела в стеклянные двери, и с правой стороны сквозь волосы постоянно сочилась кровь. Время от времени ее одолевала тошнота: последний приступ был настолько сильным, что она чуть не упала. Но она изо всех сил с ним боролась, не испытывая не малейшего желания получить удар электрошокером.

Ребенком Лили как-то сунула палец в патрон настольной лампы, и до сих пор не забыла краткой обжигающей агонии, охватившей руку в тот момент. Четверо мужчин, которые ее окружали, явно не стали бы думать дважды, прежде чем дать ей разряд.