– Не останавливайся, – шепнула она, но было поздно. Его выражение лица вновь стало серьезным.

Однако это была уже не та серьезность, что раньше. Атмосфера между ними поменялась. Элизабет чувствовала каждой своей частичкой те места, где их тела соприкасались. Вместо тепла она ощущала там жар, от которого ее щеки раскраснелись, а внутри все сжалось в сладостном, почти мучительном предвкушении.

Она сглотнула комок в горле.

– Я хотела спросить… – произнесла девушка, – тот раз, когда мы были в беседке… когда мы…

Натаниэль посмотрел на нее так, что она едва смогла договорить.

– Был ли это ты? – спросила она. – Или заклинание Эшкрофта управляло тобой?

Натаниэль не ответил. Вместо этого он наклонился и поцеловал ее. Его губы были мягкими, словно бархат, а руки нежно перебирали ее волосы.

Через секунду он оторвался от нее. Разочарование захлестнуло Элизабет, однако Натаниэль отодвинулся лишь настолько, чтобы прижаться своим лбом к ее.

– Боже, Элизабет, я был обречен с того самого момента, когда ты разнесла демону череп железным прутом. Неужели ты ничего не замечала? Сайлас целыми неделями подтрунивал надо мной.

Она засмеялась. В этой опьяняющей лихорадке чувств все вещи, которые он когда-либо говорил или делал, неожиданно приобрели для нее смысл. Элизабет почувствовала, как это озарение меняет ее. Все вокруг перестало существовать, остались лишь их смешанное дыхание, прохлада окна и воспоминания о мягких губах Натаниэля, нежно касающихся ее губ. Настала ее очередь прильнуть к нему.

– Подожди, – сказал он, делая над собой усилие. – Все это… мы не должны.

– Почему нет?

– Все это нечестно по отношению к тебе. Я не смогу дать тебе достойное будущее. Уже будучи ребенком, я оставил надежду на хорошую или хотя бы нормальную жизнь. Обречь тебя на это, затянуть в тень вместе со мной…

Нежность переполняла Элизабет. С ним никогда не было просто. Девушка взяла его за руку и переплела их пальцы вместе.

– Я уже с тобой, и это меня более чем устраивает, – произнесла она. – Мне достаточно тебя такого, какой ты есть, Натаниэль Торн. Мне не нужно большего.

Они вновь поцеловались, на сей раз со всей страстью. Тогда, в беседке, она была права. Чувство казалось таким, словно она тонет, отчаянно задыхаясь и стремительно падая. Губы Натаниэля были так же необходимы ей, как воздух. Мир вокруг них растворился, и они погрузились в бездонную глубину чувств. Элизабет потянулась к нему, желая ощутить его еще ближе, услышать его учащенное дыхание. Слишком поздно она вспомнила о его раненой груди. Прежде чем девушка успела извиниться за это, он обнял ее и повалил на подушки кровати.