Та невольно замешкалась, а после кивнула.

– Благодарим за приглашение. Весьма любезно с вашей стороны.

И только Бри гневно сверкнула очами в недовольстве. Всем своим видом она показывала, что мое поведение ей не нравится, а еще больше не нравится граф и то, как он ведет себя. Будто ничего между нами не произошло.

Я знала, чего она ожидает, точнее, что она бы хотела видеть.

Малкольма, встающего передо мной на одно колено, клятву вечной любви, кольцо на моем пальце и образцовые отношения, как были у наших родителей до того, как отец умер, и до того, как мать возвела в идею-фикс цель выгодно выдать дочерей замуж.

Вот только понятия о любви у Бри были почерпнуты из женских романов и не имели ничего общего с реальностью. Романтичная, легкая и очень правильная сестра представить себе не могла, что можно вот так просто переспать, а потом заявить, что свадьбы не будет.

Я вдруг остро ей позавидовала, до боли в груди… хотелось бы мне быть такой же наивной, никогда не знать Вивальда и жестокости этого мира. Так уж вышло, что я, как старшая сестра, весь удар приняла на себя, а Эмили и Бри досталась более легкая участь младших детей. Но даже будь возможность что-то изменить, я бы ни за что не пожелала им испытать подобное тому, что пришлось пережить мне. Я сумела выжить, и далеко не факт, что сумели бы они.

Пока шли к одной из столовых, я немного отстала и теперь держалась позади. Наш путь пролегал через главный холл, где у лестницы я изумленно замерла.

Портрет покойной графини исчез, так же как и полотно с драконом и летучей мышью. Невольно я задержалась напротив, разглядывая единственную оставшуюся картину с волками. Кто отдал приказ снять полотна, сомневаться не приходилось – Малкольм. Выходит, он действительно решил закрыть эту страницу своей жизни и готов идти дальше.

– Портрет жуткой тетки сняли сегодня утром, – таинственно шепнула Эмили, вернувшись за мной, когда увидела, что я отстала и задержалась у лестницы. – Когда граф приехал, то сразу же крикнул его убрать подальше и тут же бросился к тебе в комнату. Слуги говорят, его светлость тебе какое-то чудное лекарство дал, от которого ты сразу выздоровела, и теперь, наверное, женится. Только странно это, – рассуждала сестра вслух. – Доктора же не берут в жены пациенток, хотя лекарств им много дают.

Я подавилась воздухом. Вот уж логичные выводы, ничего не скажешь.

– Все правильно, Эми, – я постаралась ответить как можно невозмутимее, сохраняя лицо спокойным. – Конечно же, доктора не женятся, и господин Малкольм не станет. Это ведь полный вздор брать в жены девушку, которой всего лишь привез микстуру.