– Никак в тебе проснулся настоящий интерес к учебе? Неужели я дождался этой минуты? Я же всегда считал тебя смышленым мальчиком. И пусть я лишь смиренный ученый чудак, мое слово откроет перед тобой многие двери Даруджистана. Представь, ты бы даже мог попасть в Городской совет, если тебя занимает это поприще. Думаю, ты уже понял необходимость учебы, когда постигал воровское ремесло. Как видишь, какую стезю ты бы ни избрал, везде приходится учиться.

У Крокуса лукаво блеснули глаза.

– А сколько времени мне понадобится, чтобы попасть в круги знати?

– Все зависит от степени твоего усердия, – ответил Мамот.

– Понимаю, – рассеянно произнес Крокус, перед мысленным взором которого всплыла спальня младшей дочери сановника Дарле.

Мамот подул на горячий чай.

– Если ты целиком посвятишь себя учебе… и при твоей юношеской прыти… наверное, год. Может, больше. Возможно, правда, что и меньше. К чему тебе торопиться?

– Да, наверное, из-за юношеской прыти. Но ты так не ответил на мой вопрос. Что ты пишешь?

– А-а, – протянул Мамот.

Бросив взгляд на стол, он увидел свою крылатую проказницу пьющей чернила из открытой чернильницы.

– Все эти годы я пишу историю Даруджистана. Недавно начал пятый том. Он открывается правлением Эктальма, предпоследнего из тиранов.

– Кого-кого? – заморгал Крокус.

Улыбаясь, Мамот отхлебнул чай.

– Этот правитель захватил Летасту. Затем правила его дочь Санденая. Ее правление повлекло за собой Возмущение времен, которым и кончилась эпоха тиранов.

– Хорошо, что кончилась.

– Если ты серьезно намерен учиться, Крокус, изучение истории Даруджистана тебе придется начать не с пятого тома, а с самого начала.

Племянник кивнул.

– Как же! Своим рождением Даруджистан обязан слухам.

Испив чернил, Моби закашлялась и жалобно запищала. Мамот сердито зыркнул на нее, потом вновь повернулся к племяннику.

– Да, мальчик мой. Своим рождением Даруджистан обязан слухам. Кстати, когда ты слышал эту фразу? И от кого?