– Теперь мне понятно, откуда этот язвительный тон в его сочинениях, – усмехнулся Рейк. – Печальная судьба у приверженцев Осеннего Червя.

Барука удивило, что Рейк читал «Исторические повествования» Мамота. Но если вдуматься, чему тут удивляться? Жизнь длиною в двадцать тысяч лет немыслима без увлечений или простого любопытства.

Рейк подошел к койке.

– Какой глубокий сон. Чем же он вызван? – спросил тистеандий, наклоняясь над спящим.

Барук тоже склонился к Мамоту.

– В этом-то и вся закавыка. Я почти несведущ в земной магии. Магический Путь Мамота – Дрисс. Я никогда не пользовался этим Путем. Как я уже говорил, я позвал Мамота и сразу же начал расспрашивать про курган и джагатского тирана. Мамот сел и закрыл глаза. Потом растянулся на койке. С тех пор он не произнес ни слова.

Рейк выпрямился.

– Он слишком серьезно отнесся к вашей просьбе.

– Не понимаю вас, Рейк.

– Вы верно угадали: Мамот открыл Дрисс. Он решил, что называется, дать непосредственный ответ на ваш вопрос. Но какая-то сила заперла его там.

– Так он что, отправился по своему Пути прямо в курган джагата? Старый дуралей!

– Кроме Омтоза Феллака – Пути джагата – его могла запереть магия Теллана. И не только она. Не забудьте про ту женщину с отатаральским мечом.

Рейк скрестил на груди руки.

– Мамот не выйдет из плена, пока тлан-имас и женщина с мечом не покинут курган. Есть и другая опасность: если уважаемый историк не поторопится, пробудившийся джагат может овладеть его сознанием.

Барук поежился.

– То есть джагат может пленить Мамота?

Рейк мрачно кивнул.

– Он ведь верховный жрец? Что ж, такой смертный очень пригодится джагату. Так тиран сумеет попасть в гости к Дреку. Как вы думаете, джагату по силам пленить Осеннего Червя?

Барук испуганно глядел на неподвижного Мамота. Озноб сменился струйками пота.

– Не знаю, – прошептал Барук. – Как у нас говорят, Дессембрию будет над чем поплакать.