– Если мне должно быть известно, где он находится, – высказался Брэдшоу, – то он наверняка у своей могилы на Голливудском кладбище. Я регулярно навещал его после смерти, даже после моей смерти.
Уязвленный Салливан лишь кивнул в ответ.
– Отлично. Я знаю, где находится Голливудское кладбище – в Санта-Монике, через забор от студии «Парамаунт». Прямиком по Харбор-фривей до 101-го. Без проблем успею вернуться до наступления темноты. – Даже успею заскочить в «Макс Генри» на Мелроуз, чтобы пропустить стаканчик-другой «Вайлд тёки» и парочку острых «Курзов», а там уже до кладбища останется всего один квартал на север.
До Салливана вдруг дошло, что после отцовских похорон в 1959 году он ни разу не был на кладбище.
– Гхм, – смущенно произнес он, – а где его… могила?
– На северной стороне озера у
– Ясно. Только скажи, можно ли взять твою…
– Объясни ему, – перебил его Брэдшоу, – что я не мог поехать с тобой. Скажи, что я здесь жду, и я
– Я как раз хотел спросить…
– Нет, – настаивал Брэдшоу, – фургон брать нельзя. Это… позорище. Возьми мою машину, у меня «Шеви Нова». С полным топливным баком. Она немного виляет, но зато никто не поймет, куда ты на самом деле едешь.
– Отлично. – Салливану остро захотелось, чтобы в его руке сейчас была банка с пивом. – Хорошая идея, спасибо. – Через распахнутую дверь он покосился на Элизелд, которая разгуливала по асфальту и глубоко вдыхала свежий воздух. – Анжелика, – позвал он, – не могла бы ты вернуть мне поясную сумку с… аппаратом?
Она посмотрела на него невидящим взором – наверное, попросту не могла разглядеть его в сумраке помещения, затем вернулась и вошла в комнату.
– Что значит «Коммандер Холдем»? – спокойно спросила она.
– Моя сестра так называет смерть, Мрачного Жнеца. Он в квартире?
– Ты так
«Психиатры!» – подумал он и спокойно ответил:
– Нет, я говорил о пистолете, затем ты поинтересовалась термином, которым моя сестра называла смерть, и я тебе ответил, а потом я опять заговорил о пистолете, и он меня по-прежнему интересует. Можешь мне его вернуть?