Но, когда он проснулся первый раз, ничего не изменилось: было раннее утро, с одного боку сопел росомаха, с другого — Птека.

Марк выполз, чтобы сходить на двор по малой нужде. Около кроссовка стояла склянка с птекиным самогоном.

Занавеси над кроватью были подняты, Диса и Илса крепко спали.

Ниса сидела у южного окна и тихонько вышивала звездочку за звездочкой на синем шёлке. А за столом работал архивариус.

Марк, прижимая кроссовки к груди, в одних носках тихонько вышел на лестницу. Сделав свои дела, вернулся, глотнул из склянки, заполз в свою берлогу и снова уснул. Теперь без сновидений.

Проснулся к вечеру.

На мельнице пахло пиршеством: пирогом и жарким с грибами, яблоками и травяными настойками. Птека знал, как выманить Марка из-под кровати. Лисички, беззаботно шебеча, накрывали на стол. Одеты они были по такому случаю в кокетливые кружевные фартуки и белоснежные чепчики.

Взлохмаченный, помятый Марк выбрался, хмуро огляделся.

Сначала не понял, что это такое с кроватью, потом сообразил: Ниса закончила вышивку, разложила шёлковое полотнище на самой большой плоскости в комнате. Марку в его мрачном настроении сразу вспомнились мраморные саркофаги усопших полководцев, прикрытые полковыми знамёнами.

Мгновение спустя он устыдился собственных мыслей: столы в комнате не такие уж и большие, не на пол же Нисе было стелить готовую работу, сам же просил не бросать вышивание. Подумаешь, поспал, накрытый знаменем, делов-то.

— А по какому случаю пир? — спросил он, протирая кулаком заспанные глаза.

— Знамя будем вешать! — отрапортовал Птека. — Видишь, готово уже. Надо отпразновать его создание.

— Всё понял, иду умываться, — зевнул Марк.

— Там Графч, наверное, всю воду слил, — успел наябедничать Птека. — То вообще не мылся, то наоборот.

— Странное дело… — задумчиво сказал Марк, — Артефакта нет, а жизнь продолжается.

— Так ещё полная луна не пришла, успеем, — Птека здоровой рукой расправлял шторы на восточном окне, чтобы висели красивыми складками. — Теперь всё равно искать нечего, можно и поесть, никуда не спеша.

Марк подивился этой житейской мудрости и пошёл на кухню.

Намытый до блеска росомаха — небывалое дело! — расчёсывался. Медальон он, похоже, тоже вытер полотенцем, тем же самым, каким утирался сам.

Увидев Марка, росомаха обрадовался и зачастил:

— Я на крышу лазил! А Нисин папа палку нашёл. Знамя на палку наденем, я его на крыше к флюгеру привяжу. Только ты подержи снизу.