Когда в темноте что-то сверкнуло, думал, померещилось. Люди в пустынях так мечтают о воде, что разум обманывается, а потом их находят с полным ртом песка и безумными от жажды глазами. Так и я: дернулся вперед, как к мечте, до которой осталось лишь протянуть руку, однако засомневался, потер глаза и убедился, что рядом никого нет.

– Им не понравится наш выбор, – шепнул женский голос.

Захотелось повести плечами, но я побоялся шевельнуться.

– Ну, они же попросили озвучить наше мнение, верно? – шепнул мужской: мелодичный, почти ласковый. – Лучшего варианта им не найти.

– Я… я…

Попытался что-то сказать, но слова не лезли из горла, застряли там, будто шею веревкой стянули. По плечу похлопала крупная ладонь с золотыми узорами. Я уловил движение краем глаза.

– Помолчи, она сама все скажет.

Передо мной появилась фигура: расплывчатая, неясная, но определенно женская и закованная в латы. И запах от нее исходил четкий – крови. Из-под шлема выбивались огненно-красные пряди, но черты лица разобрать не получалось. Я так трепетал, понимая, с кем встретился, так хотел запомнить все до мельчайших деталей, но мысли не цеплялись друг за друга, не образовывали связи.

– Тебе предстоит так много дел, – протянула богиня, проводя рукой в миллиметрах от моего лица. Я ощутил покалывание. – Великих и не очень. Порадуешь и меня, и Лейфта, и всех прочих…