Он не заставит меня это сказать. Он не мог быть таким наивным.

– Нет, есть. Ты сам знаешь.

– Я сказал тебе, что…

Он замолчал. Глубоко вдохнул. Выдохнул.

– …надеюсь, ты уже поняла, что тебе не о чем беспокоиться.

– Мне всегда есть о чем беспокоиться.

«Ты никогда не будешь в безопасности», – прошептал Винсент.

– Не со мной.

– Даже с тобой.

«Особенно с тобой, потому что ты заставляешь меня расслабиться».

И на этот раз он действительно вздрогнул, как от удара. Бокал разлетелся на осколки.

– После всего ты до сих пор меня боишься? Орайя, я не животное, – сказал он так тихо и сурово, что его слова напоминали рычание. – За кого ты меня принимаешь?

У меня замерло сердце. Я осознала, какую обиду нанесла сейчас ему.

– Ты не животное, – сказала я. – Но ты вампир.

– Я не причиню тебе боли! – рявкнул он.

Нет. Это была ложь. Когда мне в последний раз такое говорили, это была ложь. Это была ложь, даже если Райн искренне верил, что это правда, – и если он верил, он был большим идиотом, чем я считала.

Проклятье, да и я, наверное, тоже.

Мы были финалистами Кеджари. Нам придется причинить друг другу боль. Даже если мы зашли так далеко.

– Что тебя так оскорбляет? – бросила я в ответ. – То, что я говорю очевидные вещи вслух? Ты вампир. Я человек. Может быть, нам не нравится это говорить, но это правда. Посмотри на себя. Думаешь, я, провались оно все, не вижу тебя насквозь?

Я расстроилась. У меня участился пульс. У Райна на щеке билась жилка. Ноздри раздувались. Даже сейчас я видела… Голод, тлеющий под обидой.