Нет! Не успев себя отговорить, я ринулась следом за Райном.

Он двигался нереально стремительно, лавируя между деревьями, как лист в порыве ветра. Райн был быстрее оленя, который метался по жидкому лесу в слепой панике.

Только паника животного, носящегося кругами, и спасла нас обоих. Олень подобрался к непреодолимому нагромождению камней и свернул влево. Я проследила движение и встала на пути у Райна, чтобы его остановить.

У меня в голове зазвучал голос Винсента: «Глупый ты ребенок, тебя сейчас убьют – бросаться наперерез вампиру, когда он под действием жажды крови!»

Но я все равно побежала.

– Райн! – пронзительно выкрикнула я и выпрыгнула перед ним, взгромоздившись на камень и разведя в стороны руки. – СТОЙ!

Это был глупый план сразу по нескольким причинам. Прежде всего, любой другой вампир охотно заменил бы оленя мной. А во-вторых, у Райна были крылья – мог бы просто перелететь меня, даже если я стою на этом дурацком камне.

Но Райн не сделал ни того, ни другого. Взгляд упал на меня, и Райн задержался. Всего на секунду. И в эту секунду мне показалось, что я мельком увидела друга.

Но нет, напротив, он выглядел совсем иначе. Его взгляд был тяжелый и остекленевший. Полоска резкого лунного света падала ему на половину лица, и его глаза были еще более красными, чем обычно, а зрачок сузился до щелки.

Волоски у меня на руках встали дыбом. Все инстинкты кричали, веля бежать, бежать, бежать!

Райн в состоянии жажды крови был ужасен. Настолько, что съеживалось каждое живое существо в радиусе десяти миль.

Я вместо этого побежала к нему.

Броситься на Райна – это было как запустить в кирпичную стену мелкий камешек и ждать, что стена обрушится. Но все же я ударилась в него так сильно, что он потерял равновесие. Мы сцепились в клубок машущих конечностей. С бессловесным ревом он набросился на меня. Щеку обожгло болью, когда я слишком медленно уклонилась от удара, но остальных попаданий я избежала. Я знала, как дерется Райн, и эти привычки у него остались, даже когда он был наполовину не в себе.

Точно так же я знала и его слабые места. Левая сторона у него чуть слабее. И когда он запнулся между ударами, я ударила именно туда, где, я знала, ответить ему будет сложнее: прямо в то колено, заставив его опуститься на землю.

Я забралась на него, прижав его тело к земле своим.

– Райн! Приди в себя!

Матерь, он меня убьет. Я в это поверила, когда его руки схватили меня за плечи так сильно, что наверняка остались синяки. Этот ужасный остекленевший взгляд тоже не прошел.

«Райн, возвращайся ко мне. Возвращайся».