Больше никаких долгих взглядов, никаких колебаний. Только грубая прагматичность.

Я всегда восхищалась боевым искусством Райна. Он владел мечом, как владеет кистью художник, – каждый мазок был упражнением в грациозности и красоте. Сейчас меня потрясала эта изящность его порывов и движений, все эти новые аспекты его брутальности, видимые только с точки зрения ее мишени. Возможно, я смогла оценить каждый мазок, оставленный кистями смерти, только когда стала ее холстом.

Толпу я больше не видела и не слышала. Ночной огонь распространялся по песку тихо и неумолимо, как медленный марш смерти. Райн перестал сдерживать свою магию, и каждый выброс Астериса прокатывался по всей арене.

Я встретилась с ним глазами через языки пламени. Сейчас, окруженные холодным сине-белым цветом моей магии и пурпурно-черным – его, эти глаза выглядели ярко-красными. В них я видела только мрачную решимость. Конечно. Ему есть за что сражаться. Народ, который на него полагается. Те, кого ему нужно спасти. Все, что мы выстроили вместе, было лишь препятствием на той дороге.

Его следующий удар предназначался для убийства.

Райн был намного больше меня и намного сильнее. Я проворнее, но не слишком – и не тогда, когда он выпустил крылья. Сейчас он их расправил, чтобы броситься на меня. Я не смогла среагировать достаточно быстро.

Боль. Его меч раскромсал мне руку.

Я отступила, тяжело дыша и даже удивляясь, что еще жива.

У Райна были крепко стиснуты зубы, полыхали холодом глаза.

Почему меня задевает, что он так смотрит? Почему от этого больно? Болеть не должно. Я велела ему драться. Я человеческая девушка, которую он знает всего несколько месяцев. Да, друг. Но в таких местах, как это, друзей не бывает.

Еще одна мощная атака.

У меня перед глазами промелькнула вся жизнь. Моя короткая, жалкая жизнь. Каждый мертвый человек, которого я не успела спасти. Тело Иланы – жалкие остатки плоти. Почти нечего было сжигать.

«Орайя, тебе вовсе не обязательно быть такой».

Так она мне однажды сказала.

Я видела, как за мной идет смерть на лезвии меча Райна, в сосредоточенной решимости его взгляда.

Илана была права. Не обязательно. Я могла бы сделать себя лучше.

Удар Райна должен был стать моей гибелью. Я уже зашаталась на ее краю.

Но что-то внутри меня уцелело. Я собрала все силы. Издала вопль ярости. Не на Райна, а на мир, который свел нас двоих здесь.

Мне не надо было размышлять. Не надо было видеть. Я дралась шестым чувством, удар за ударом, удар за ударом, встречая жесткое сопротивление, мягкое сопротивление, терпя боль от Астериса, жар от Ночного огня. Наталкиваясь на кожаные доспехи.