Отец некоторое время переводил взгляд с Василя на брата и обратно, а потом тихонько хмыкнул в кулак:

– Кхм… дело в том, что ошибку допустил не я. И имя, Василь, у тебя должно было быть самое обычное.

– А кто допустил ошибку?

– Ясновидящая. Видишь ли, когда твоя мама забеременела тобой и Анонимус определил, что силы у будущего ребенка нет, мы отправились к ясновидящей. И она заверила нас, что мы ждем дочку. Я был счастлив. Для девочки родиться с колдовской силой радости мало, я насмотрелся на свою мать и их отношения с отцом. Поэтому, прости, сын, но целых восемь месяцев после этого я ждал любимую дочь Василису. О том, что без силы родится мальчик… я и помыслить не мог. Но эта недоучка ошиблась…

– Что? – в один голос воскликнули Василь и Гера. – Серьезно? Василиса?

– Значит, ты решил ничего не менять и оставить меня Василисой? – добавил Василь.

– Ну… не совсем так. В то время я как раз достиг большого прогресса в работе над коридором в Пустошь. И уже вписал ваши имена в узор.

– Имена, значит, – усмехнулся Василь, – своей дочери Василисы и любимого сына Гермеса, который обязательно родится, и обязательно колдуном, так?

– Ты прав. Я в этом не сомневался. В нашем роду дети без силы почти не рождались. Поэтому, как ты понимаешь, выбора у меня не было, имена-то уже были вписаны.

– Отлично, – вмешался Гера, – то есть тебе даже в голову не пришло назвать Гермесом родившего первенца и ждать дочь?

– Ну спасибо, – пробурчал Василь, – сам ходи Гермесом!

– А чем тебе не нравится это имя? Ты даже машину им назвал!

И они оба повернулись к отцу и посмотрели вопросительно. Тот встал и поднял руки ладонями вверх:

– Гермес – это имя колдуна. Мальчик без силы не мог стать Гермесом. Но все же хорошо получилось, правда? Имена редкие, запоминающиеся.

Он снова слегка нахмурился и сунул руку в карман, доставая «портсигар». Гера шагнул вперед и крепко взял его за руку:

– Можешь и от меня подпитываться. Я отлично выспался и прекрасно себя чувствую.

Отец кивнул и проглотил капсулу.

Василь встал:

– Мне, пожалуй, надо идти, а вам начинать. – Он быстро подошел и неловко обнял отца: – Я… наверное, вот это и хотел сделать. До встречи.

Он отстранился, улыбнулся неуверенно и вышел за дверь. И, поспешно спустившись вниз, прислонился к стене возле окна. Он чувствовал, что из глаз текут слезы, но все равно не мог перестать улыбаться.