– Значит, ты считаешь, что в городе назревает революция. Вот здесь ты не первый. Об этом везде судачат, – подытожил все услышанное Ли, когда они завершили свой вынужденный «обход» в неизменно знакомой душевой возле карантинных темниц.

– Сумасшедшие бродяги вообще твердят о дирижабле, – все-таки упомянул загадочного нищего Джоэл. – Вроде кто-то намеревается сбежать из города – наверное, на свет твоего маяка.

– Того самого… – задумался Ли. – И ты считаешь, что во всем этом замешана Джолин?

– Без сомнения, – сухо и уверенно ответил Джоэл, удивляясь, с какой легкостью он признал вину девушки, которую вроде бы любил, внимания которой только недавно добивался. Но допущение ее вины не означало немедленного обвинения. И все же тоскливая слякоть черной плесенью заползла в душу, точно невидимые споры слетели с потолка и проникли через легкие в разум. Возможно, такими же тлетворными частицами распространялась эпидемия превращений, а охотники просто не видели эту заразу Змея, трихины распада.

– Рад, что ты прозрел, – недобро улыбнулся Ли, отвлекая от нежданных ассоциаций. Джоэл даже обернулся в поисках парящих в сыром воздухе червей и личинок.

– Но, Ли, я не выдам ее гарнизону, – смутился он.

– Да, я тоже не стал бы. Ее мучают, ты сам это видел. Приемные родители, наверное, все такие, – с небрежной яростью бросил Ли и порывисто отвернулся, как от пощечины. Он открыл неподатливый заржавленный вентиль крана и наспех плеснул в лицо мутноватой водой, точно желая смыть с себя незримую грязь.

– Так что, Ли, о легендарном сомне все еще молчат? – спросил в довершение всего рассказа Джоэл, отвлекая напарника от нехитрого занятия. Ли встряхнулся, как выбежавший из лужи пес, разбрызгивая во все стороны мелкие капли. Темно-каштановые волосы слиплись смешными сосульками на лбу, но напряженное выражение лица скрадывало возможную веселость. И Джоэл почти не узнавал друга, ему давно чудилось, что все они провалились на изнанку мира, где белое становится черным, а любая радость – грустью. Впрочем, Вермело уже давно влачил жалкое существование изнанки.

– Молчат, – сквозь зубы процедил Ли.

– Что они могут скрывать? Боятся посеять панику? – с возмущенным присвистом выдохнул Джоэл. Он всегда корил Умана за медлительность. Даже в бою этот выдающийся воин порой тянул до последнего. Со своим огромным двуручным мечом он мог намеренно выжидать атаки сомна, чтобы нанести монстру единственный сокрушительный удар. Но в управлении организацией работали другие законы: уже в самой Цитадели охотники переговаривались и тревожно шептались.