– Вас не было весьма долго, учитель, – настолько долго, что она уже решила, будто он не вернется.

Жунси лишь улыбнулся.

– Успела ли приготовить поесть? – легко отмахнулся он, словно с их расставания прошли не месяцы, а какие-то дни.

День прошел как-то бестолково, и когда настала ночь, Цин Чжуй и Бай Гуй легли спать в одной комнате. Бай Гуй поставила у окна новую кровать и разместилась на ней, а прежнее место отдала девочке, вот только, проспав до середины ночи, она вдруг почувствовала, как кто-то к ней подошел. Всю свою жизнь девушка оставалась начеку, поэтому мгновенно открыла глаза и, вытянув руку, схватила неизвестного за предплечье, после чего перевернулась и придавила того к постели.

– Се… Сестрица? – девочка перепугалась до дрожи в голосе.

Услышав ее, Бай Гуй тут же проснулась и отпустила Цин Чжуй.

– Почему ты не в своей кровати?

Та, потирая больное запястье, смахнула слезы испуга:

– Я боюсь, что за окном злые духи…

Девушка удивленно замерла:

– Здесь нет никакой нечисти. – А потом помолчала мгновение и добавила: – Нет такой нечисти, которая причинит тебе вред.

Цин Чжуй свесила голову:

– Но я все равно боюсь… Можно я буду спать с сестрицей? – Не получив ответа, девочка продолжила: – Е… если сестрица против, то я посплю одна.

Тогда Бай Гуй взяла ее за руку и в несколько шагов дошла до старой постели.

– Забирайся, – сказала она. – Я лягу с тобой.

Цин Чжуй, будто не осмеливаясь поверить в услышанное, внезапно вскинула голову, а затем слезы на ее лице резко сменила радость. Она легла в кровать и, обнимая руку Бай Гуй, потерлась головой о ее плечо.

– Учитель был прав, – с улыбкой произнесла она. – Сестрица очень ласковая.

Бай Гуй застыла:

– Он так сказал?

– Да, с того дня, как полгода назад учитель спас меня из рук нечисти, в дороге сюда он постоянно рассказывал о сестрице. Он говорил, что ты усердна и старательна, внимательна во всем. И, несмотря на холодный нрав, ты ласкова к своим людям. Если честно, сегодня, когда я увидела сестрицу, то немного испугалась, но… – она покрепче обняла руку Бай Гуй, – учитель был прав.