Этой ночью разыгрался ветер, в воздухе чувствовался запах земли. Казалось, приближался дождь.

Используя магию, Бай Гуй прислушивалась к энергии Цин Чжуй, но отыскала ее лишь два с лишним часа спустя внутри дупла.

Увидев девочку, Бай Гуй приготовилась было ее отругать, но тут та торопливо притянула ее к себе:

– Сестрица! Сестрица, тут раненый волчонок.

Бай Гуй бросила взгляд на лежащего в иссохшем дереве белого волка: его шерсть испачкала кровь, на вид он действительно был тяжело ранен.

– Сестрица, спаси его скорее.

Девушка опустилась на корточки и, нахмурившись, присмотрелась к животному, как вдруг волк неожиданно повернул морду и с устрашающим видом оскалился на нее мрачными кровавыми клыками. Цин Чжуй шлепком закрыла его пасть, а затем опустила морду волка и легонько хлопнула по ней:

– Моя сестрица может тебя спасти, веди себя хорошо!

После такой взбучки зверь вновь стал покладист и позволил Бай Гуй осмотреть свою шерсть.

– Рана серьезная, понадобится снадобье. Отнесем его к нам.

Однако едва она это сказала, как снаружи сверкнула белая молния, за которой немедленно последовал раскат грома. Цин Чжуй испуганно взвизгнула:

– Се… Сестрица… Там гроза…

– Да, давай отнесем домой.

Бай Гуй поднялась с корточек, собравшись в путь, но девочка обняла белого волка и осталась на месте:

– Но… Но там гроза…

Спустя полгода совместного проживания Бай Гуй была известна причина, почему Цин Чжуй боялась грозы – именно грозовой ночью нечисть убила у нее на глазах мать. Вот только не могла же она всю жизнь бояться грома и молний. Рано или поздно ей нужно было перешагнуть через эту яму в сердце.

– Со мной молния тебя не заденет, – подбодрила девушка. – Пойдем.

Цин Чжуй осталась на месте. Во время этого противостояния упрямства снаружи дупла вдруг раздались крики:

– Цин Чжуй! Цин Чжуй!

Взгляд девочки тут же засиял, и она закричала в ответ: