Пролетая над ними, он полыхнул пламенем, выжигая одновременно обе воинствующие стороны. Светлые бросились защищаться от Дракона, заходящего на второй круг, и в их рядах образовалась ощутимая паника.

Лин Цзинь приказала Темным немедленно прикрыться щитом из воды Исцеляющего Источника. Те из них, кто обладал для этого необходимой силой, незамедлительно выполнили указ.

В следующие минуты место сражения превратилось в огненное пекло. Темные, светлые – все они пытались спасти свои жизни, потому что пламя Дракона не жалело никого.

Раздался душераздирающий рев, все резко задрали головы: светлая точка врезалась в Дракона.

– Шэнь, это Шэнь! – с облегчением произнесла Лин Цзинь и оглянулась в поисках Чживэй.

Шэнь применил какое-то заклинание, и Дракон завыл. Черная чешуя местами побелела, словно бы выгорела на солнце. Хвостом оттолкнув от себя Шэня, Дракон полетел прочь.

Тогда Чжао Шэнь опустился на землю, строго между светлыми и Темными и повернулся к своему генералу.

– Император был убит Драконом, – произнес он, совершенно не выглядя дурачком. – Наследный принц понес наказание за переворот…

Не успел он договорить, как генерал поклонился Шэню:

– Желаю долгих лет жизни, император Чжао Шэнь.

Воины света, верные своему генералу, тут же попадали на колени. Тогда Шэнь дал приказ подняться.

– Сражение окончено, – произнес он. – Вы должны вернуться назад и отвоевать Запретный город к моему возвращению.

Генерал лишь бросил взгляд в сторону Лин Цзинь, а затем сказал:

– Как прикажете.

В следующее мгновение светлые начали испаряться. Лин Цзинь смотрела на это и не верила своим глазам. Все закончилось! Все закончилось!

Она обернулась, чтобы обнять Чживэй, однако той нигде не было.

– Я, наследный принц и будущий император Чжао, обещаю, что отныне все Темные обретают статус свободных.

Лин Цзинь сосредоточилась на делах.

– Ты дашь нам земли. А любой, кто будет охотиться на Темных, понесет самое суровое наказание, – она вскинула меч, показывая, что настроена серьезно.

– Спустя все это время ты все еще не доверяешь мне, – с тоской в голосе произнес Шэнь.