Радость от удавшегося плана омрачало лишь одно – Община. Она всегда беспокоила Рина, как долго зреющий нарыв, который лопнул в самый неподходящий момент. На него обрушились неприятности: вначале обвинения безлюдей, затем, как снежный ком, взлом архива, наводнение, пожары… Община, эта жалкая кучка фанатиков с пустыми склянками, никогда бы не осмелилась на такое, если бы не столичная банда удильщиков, пришедшая вместе с их новым религиозным лидером. Рин предполагал, что Доу станет угрозой, и не ошибся.

Нападение на архив, когда Рэйлин едва не пострадала от рук налетчиков, привело Хоттона в настоящую ярость, и он, безмозглый кретин, задобрил его обещанием доставить на ферму делмарского безлюдя. Это была обманка, которая обошлась ему слишком дорого. Когда наводнение разрушило дом, привезенный из столицы, Рин понял, что переиграл самого себя. Дать Хоттону слово и не сдержать его было равнозначно тому, что подлить масла в огонь. И в этот момент так своевременно объявился Лоурелл со своим предложением. Сделка состоялась, Золотой дом, еще более редкий и ценный экземпляр, оказался на острове, а Рин окончательно переступил черту.

После разрушительного наводнения Хоттон увез семью подальше и больше не выходил на связь, оставив его в одиночку решать все проблемы. Он попал в плен из собственного обмана и предательства.

Ему казалось, что ничего хуже быть уже не может, но в ночь, когда налетчики подожгли Воющий домишко, оно произошло. Рин вернулся поздно, обессиленный от злобы и отчаяния, с чувством, будто его набили пеплом, как чучело – соломой. Поэтому, увидев перед домом Рэйлин, сидящую на лестнице, он вначале решил, что надышался дымом и видит то, чего нет. Но она и впрямь была здесь. Он так обрадовался ее внезапному возвращению, что не заметил бледности лица, строго сомкнутых губ и холодного приветствия.

– Я думала, ты не придешь, – сказала она с укором, как будто он назначил встречу и не явился вовремя.

– Могла бы открыть дверь своим ключом или разбудить слуг.

– Я хотела дождаться тебя.

– Зачем? Это же наш дом.

В растерянности он поднялся по лестнице, отпер замки и ступил за порог, с удивлением подмечая, что Рэйлин помедлила, прежде чем войти. Летнюю накидку она не сняла и не разулась, сразу обозначив, что не планирует задерживаться надолго. Рина это задело, но он по привычке замкнул чувства на замок. Годы, проведенные в домографной конторе, вымуштровали его.

– Что-то случилось?

Не отвечая, она призраком проплыла мимо него в гостиную. В доме не горело ни одной лампы, и Рин не стал зажигать их. Он и без того знал, что Рэйлин напряжена и встревожена.