– Правильно. Так поступают со всеми
Впервые за весь разговор Бильяна посмотрела на него, и Дарт заметил, что ее серые глаза блестят от подступивших слез.
– Ты был желанным и любимым ребенком, – сказала она твердо, точно каждым словом забивала гвоздь в доску, чтобы похоронить все его сомнения. – Прочитай письма, в них все: радость от известия, слова любви, мечты о будущем…
– Нет. Я не буду читать вашу переписку. – Он сложил конверты обратно в жестянку и неожиданно для самого себя спросил: – Ты плакала, когда меня отдавала? – Заметив ее замешательство, он пояснил: – Сторож в приюте часто рассказывал о той ночи, когда ты принесла меня. Я слушал все как местную байку, вначале принимая за правду, а потом спотыкаясь о красивую выдумку про
– Не говори так! – выпалила Бильяна и тут же разочарованно выдохнула. Взметнулась и опала, точно потревоженная ветром занавеска. – Я не избавлялась от тебя, а
Осознав, что брошенные в сердцах слова обидели ее, Дарт виновато опустил голову.
– А отец? Ты знаешь, что с ним случилось?
– Нет. Но я уверена, что, будь он жив, то обязательно исполнил бы обещание. Он бы не оставил нас.
– Зато это с легкостью сделали все остальные Холфильды.
– Они боялись принять еще одного человека в семью. Когда Диггори уехал, дела у них не заладились. Некому было заниматься домом и счетами.
– Зачем ты защищаешь их? После того, как они обошлись с тобой, с нами…
Бильяна тяжело вздохнула и пожала плечами.
– Наверное, потому что все они давно лежат в земле. А ты здесь, передо мной. Разве мне есть на что жаловаться?
Дарт не нашел что сказать на это и коротко улыбнулся, что, пожалуй, больше походило на нервный тик. Бильяна принялась медленно складывать конверты обратно в жестяную коробку, выигрывая минуту на размышления, а после все же решилась сказать:
– Забери письма. Они подтвердят мои слова.
– Я и без них верю тебе.