Как она и думала, коробка оказалась забита грибами-черношляпками, продлевающими действие паучьего яда. С ними эйфория длилась часы, а не минуты.

«Эрекова дудочка». Этот рецепт в Шарахае знали немногие – Короли давно его запретили, – но кочевники хранили его веками. Если выпить такое зелье перед боем, станешь непобедимым воином, способным на любые подвиги, но смерть придет неизбежно: даже выжившие в бою сойдут в могилу под действием паучьего яда.

«Как могло до этого дойти», – печально подумала Чеда. Это было зелье для отчаянных времен, и фанатикам из Воинства хватило одного слова Масида, чтобы пожертвовать собой.

Значит, она догадалась правильно: для нападения на Училище они пили «эрекову дудочку». А теперь собирались приготовить еще. Но зачем? Для чего еще Масид готов вот так пожертвовать своими солдатами?

– Когда они придут? – спросила Чеда, пытаясь разглядеть из-за плеча Дардзады вход в лавку.

Дардзада скрестил руки на груди, мягкое пузо его навалилось на рабочий стол – поза такая привычная, что воспоминания о детстве нахлынули на Чеду. А с ними вернулась и тоска по маме.

Дардзада кивнул на ее руки.

– Что случилось?

– Так, тренировка.

Ответ ему не понравился, но язвить он не стал.

– Я была в тот день в Училище, – продолжила Чеда. – Я видела, как десятки людей умирают, потому что так захотел Масид. А теперь, значит, готовится новая резня.

Она кивнула на стол и заметила вдруг нечто странное. Дардзада всегда прямо смотрел ей в глаза, обычно – хмуро, иногда – с яростью. Но теперь он уставился в стол, так напряженно, словно цеплялся за соломинку в штормовом море.

– Не знаю, зачем боги притащили тебя сюда именно сегодня, но кое-что тебе расскажу. Ради твоей же безопасности.

– Я слушаю.

Он помедлил, подбирая слова.

– Когда мне было двенадцать, нас с отцом послали в Шарахай, и вот я до сих пор здесь по воле Исхака, потому что умею молчать, потому что полезнее всего я тут и потому что я ценю установившийся порядок вещей. Аль’афа Хадар похоже на живое существо, на великое дерево, ветви которого устремлены против Королей – срежут одну, вырастет две. Но для того чтобы ветви эти продолжали расти, нужны крепкие, невидимые корни, тянущиеся под землей во все стороны, умеющие ждать и терпеть. Именно в подземной тьме принимаются решения и рождаются планы. Я – корень, и давно смирился с этим. И ты – корень, хоть пока не поняла этого. Или можешь им стать. Благодаря нам, старикам, ты вошла в Обитель Королей, довольствуйся этим. Работай с Заидэ. Работай с Амалосом. Делись сведениями с Воинством, и тогда, однажды, мы сможем ударить в самое сердце Таурията.