– Вардир, – коротко приказала Нура, – оставь нас.

– Оставить? Так сразу? Но нам о многом надо…

– Я могу отослать тебя в твою комнату – или обратно в Илизат. Выбирай сам. Ступай.

Вардир поморщился, но нехотя поднялся. Я ожег взглядом Нуру – она уже отошла к столу на дальнем конце комнаты и стояла к нам спиной.

– Что он здесь делает? – повторил я.

– Он был мне нужен.

Ответ мне не понравился. Ничего хорошего не принес Вардир этому миру.

– Зачем нужен? – спросила Тисаана.

Вардир захлопнул за собой дверь, оставив нас в тягостном молчании. Нура не оборачивалась.

– Я многое должна объяснить, – сказала она, – и это будет трудно.

Теперь она повернулась. В руках ее была длинная неглубокая чаша кованого золота. Ее до краев заполняла прозрачная серебристая жидкость, а на неподвижной, как стекло, поверхности алела стратаграмма, противоестественным образом сохранившая очертания, даже когда Нура пошла к нам.

Я наморщил лоб:

– Это?..

– Да. – Она хмуро смотрела на содержимое чаши.

При виде ее лица у меня закололо загривок. Слишком не похоже оно было на то, к которому я так долго привыкал.

– Ты знаешь, все считают меня бесчувственной. Такой холодной… – У нее дергались губы. – Это потому, что я не бегаю туда-сюда, изливая душу кому попало. Потому что слов просто не хватает для…

Она не договорила.

– Что это? – спросила Тисаана.

– Это, – ответила ей Нура, – заклинание. Редкое и сложное. Создать такое способны только вальтайны, и только единожды. Оно покажет вам… меня. Мою память.

Я онемел.