Я замолк. Саммерин разглядывал меня, крепко сжав зубы. В груди у меня шевельнулась боль вины.
– Да, – тихо сказал я, – Да, подумал.
Мы с Тисааной открыто выступили против Нуры и хорошо сознавали последствия. Но в случае нашего проигрыша Нура вряд ли остановится на нас. У нас были союзники. Саммерин. Серел. Треллианские беженцы.
Я уже видел, как Нура ведет войну. До выжженной земли.
У меня нашлось, мягко говоря, порядочно возражений на предложение Тисааны выдвинуть меня кандидатом. Но вот это так и не было опровергнуто. И от него в голове засела мысль: «А если я не прав?»
– Я сделаю все возможное, чтобы вы не пострадали, – сказал я. – Ты тоже был ей другом. Я мог бы уговорить ее…
Саммерин тихонько фыркнул.
– Не смеши меня. – И он себе под нос пробормотал: – Десять лет собирал практику…
Он, словно обращаясь к потолку, покачал головой. У меня ком подкатил к горлу. Я готов был отступить – хотя, по правде сказать, отступать было поздно.
– Мне очень жаль, Саммерин.
– Это хорошо. Есть о чем жалеть. Ты осложнил мне жизнь. – Он налил себе еще вина, а когда отставил пустой бокал, челюсти его были сжаты. – И все же… если все это правда… – Он махнул рукой, обозначив всю немыслимую чехарду вокруг. – Тогда ты прав. Ей нельзя давать такой власти. И пожалуй, я предпочту другое, даже если это другое…
Он не договорил, и за него тихонько закончила Тисаана:
– Даже если другое – это конец.
Мы смотрели друг на друга, а эти слова так и висели в воздухе.
– Я не проиграю, – без особой уверенности заявил я.
– Даже думать не смей, – пробормотала Тисаана.
– Правильно. Не проиграть – неплохая цель. – Саммерин склонился ко мне через стол, наморщил лоб. – И, Макс… постарайся справиться, не прибегая к… той магии. – Он кивнул на мои руки, показав, что говорит о моей глубинной, таинственной магии – об оставленном Решайе «подарке». – С ней что-то не так. Я еще не разобрался что, но…
Он надолго погрузился в молчание, а когда наконец, моргнув, поднял на меня глаза, взгляд был жестким.
– Просто не проиграй.