Еще один выпад. Еще один блок. Еще одно пятно гнилостной черноты.

– Ты сдерживаешься, Максантариус. – Ее ноздри презрительно дернулись. – Чего ты так боишься?

Я увернулся. Под ногами валялись мертвые тела, и приходилось просчитывать каждый шаг, чтобы не поскользнуться на полу, покрытом запекшейся кровью и маслянистой гнилью. Мы снова сошлись, и на ее губах заиграла слабая, задумчивая улыбка.

– Я и так знаю, кто ты на самом деле. Я все о тебе знаю. – Ее улыбка померкла. – Это благодаря мне ты получил эти дары. И тем не менее ты никогда…

Внутри моего посоха расползалась чернота.

Вознесенные, как же болят руки…

Она нанесла еще один удар, и снова я уклонился.

– Тисаана! – рявкнул я. – Да приди ты в себя уже!

Пожалуйста, Тисаана, я знаю, ты способна это сделать.

Мир полыхнул красной вспышкой, затем побелел. Внезапно я обнаружил, что прижат спиной к стене, а бок горит огнем. Когда я открыл глаза, то увидел свежую кровь, капающую со сверкающего острия Иль Сахая. Тисаана подняла клинок…

Не обращая внимания на пронзительную боль, я перекатился в сторону.

Тисаана снова пошатнулась, ее движения стали неточными и медлительными. Вот он, мой шанс: я мог дотянуться и ударить ее сзади под колени. Она точно не устоит на ногах. Саммерин легко ее вылечит, если я все рассчитаю правильно.

Но если я ошибусь, скорее всего, она никогда не сможет нормально ходить.

Я перехватил посох, готовясь к нападению. Но тут наши глаза на мгновение встретились, и сердце у меня заколотилось, а рука замерла в нерешительности.

И вдруг из ниоткуда появилась еще одна фигура – тенью промчалась через тучу красных бабочек и нанесла смертельно точный удар в спину Тисааны.

Я слышал только ее голос, когда у нее вырвался крик боли. И я знал, что должен воспользоваться этой возможностью: я видел, как она скинула с себя Ариадну, но пошатнулась. Видел стекавшую по ее спине кровь, но не мог пошевелить руками. Даже когда Тисаана выпрямилась и повернулась ко мне. Даже когда она, с обезумевшим взглядом, издала вопль и занесла над головой клинок.

Но вдруг она замерла. Ее тело дернулось, а затем застыло. Я точно знал, что происходит, хотя только испытывал это на себе, но никогда не видел со стороны.

Не глядя, я знал, что рядом со мной стоит Саммерин, подняв одну руку и сосредоточенно сдвинув брови. Он резко сжал кулак. Раздался тошнотворный хруст; Тисаана опустилась на пол, раскинув во все стороны руки и ноги.

Бабочки стекали по стенам, как загустевшая кровь.

Тисаана не сводила с меня глаз. На смену ярости пришел ужас. Она издала придушенный звук, непохожий на человеческий голос. Возможно, потому, что Саммерин скручивал ее мышцы судорогой, выжимая воздух из легких, пока она не потеряла сознание.