– Ничего не изменилось, – проговорил Каллум с легкой улыбкой, явственно слышимой в голосе. – Ты все такая же неряха.

– Прошу прощения, – хмыкнула я. – Мне моя неряшливость нравится.

– Мне тоже, – ответил парень уже более серьезным тоном и повернулся ко мне.

Вот теперь наступило время смущаться. К щекам прилила кровь, и я прикусила губу. Каллум стоял с ровной спиной и спокойным взглядом. Настолько высокий и крепкий, что комната впервые показалась маленькой и тесной.

– Это ты принес мои наушники, телефон и толстовку? – выпалила я почти сразу. – Оставил возле больничной койки.

Взгляд Каллума изменился, как бы говоря: «И что с того?»

– Почему… и как ты это сделал?

– Потому что захотел. – Каллум пожал плечами. – Потому что смог. И потому что тебе это было необходимо.

– Значит, ты помнишь? Помнишь, насколько это для меня важно?

– Я всегда буду помнить о том, что для тебя важно.

– Но как?..

– Я был в Москве. – Лицо Каллума тронула слабая улыбка. – Там живет семья Кристины. Я нашел твою квартиру. Проник ночью и забрал.

Мой рот приоткрылся в немом удивлении. Даже не буду спрашивать, где он добыл адрес моего дома… это неважно. Важно то, что Каллум помнил. Помнил.

В груди поднялся жар. Сердце забилось с невероятной скоростью.

– Я, пожалуй, оденусь, – сказала я, прошла, прихрамывая, к шкафу и схватила первую попавшуюся вещь. – Больше не стану тебя смущать.

– Ты меня вовсе не смущаешь.

Мои уши окрасились в багровый.

– Можешь пока присесть на… – я окинула взглядом комнату: постель не заправлена, а стул погребен под спортивной одеждой, – на пол, – сообразила я и поковыляла – настолько быстро, насколько могла – в ванную.

Захлопнув за собой дверь, я прислонилась к ней спиной. Звёзды… Почему я веду себя как… я даже не знаю, как это назвать. Слишком эмоционально? Как школьница? Хотя я и есть школьница. Вроде бы. Относительно.