Попятилась от очага.

– М-да… – Амаргин задумчиво покрутил в пальцах деревянную ложку. – За тобой глаз да глаз нужен, подруга.

– Почему она меня преследует? Почему она все время высовывается, даже когда я о ней не вспоминаю?

– Ты ей тоже порядком надоела, Лесс. Проходу не даешь. Не топчись, сядь на место.

– Что мне теперь, в воду не заглядывать?

– Не бурчи. Разбурчалась. Дрессировать тебя надо.

– Ты возьмешь меня в ученики?

– Я похож на безумца?

– Возьми, возьми! Я буду слушаться! Я тебе дом начисто вылижу. Стану тебе готовить, я хорошо готовлю. Что прикажешь – все сделаю. Ну пожа-а-алуйста!

– Еще чего! Мое хрупкое хозяйство – в твои косые ручки? Да от тебя за милю молоко киснет! Я тебя лучше в яму посажу, раз в день – кружка воды и сухарь. Глубокая яма – лучшее место для трепетных дев.

– А учить меня будешь?

– Да ты сама всему научишься, в яме сидючи.

– Хорошо, – согласилась я. – Сажай в яму. Если это сделает меня волшебницей, я и в яме посижу.

– Думаешь, я тебя пожалею? Не подымется рука на слабую женщину? – Амаргин жестко улыбнулся, глаза его сделались ледяными. – Мне плевать, что ты девочка, мне трижды плевать, что ты юна и неопытна. Я буду лепить из тебя маленького Геро Экеля, и грош тебе цена, если у меня получится это сделать. Тебе положен последний вяк, прежде чем ловушка захлопнется. Если это будет вопрос – я отвечу. Если просьба – не откажу. Вякай давай, мне не терпится надеть ежовые рукавицы и завязать тебя морским узлом.

Вопрос, на который он ответит? Просьба, в которой не откажет? Что бы спросить, что бы попросить?

– Хочу… хочу… хочу увидеть Каланду. – Я сама удивилась, услышав собственное пожелание. Но сдавать назад было поздно, поэтому я уточнила: – Человечью женщину, за которую поручился Вран.

– А! – вспомнил Амаргин. – Андаланочка. Редкая красотка. Ты опоздала, Лесс. Она вернулась назад.

– Вернулась назад?

– Бросила нашего пылкого друга. Кое-что они не поделили.

– Поссорились?