– Да врешь…

– Кончайте базарить, умники. Стемнеет скоро, я жрать хочу.

– Так ты, добрый сэн, за стену пойдешь или на лужок? Там народ попроще палатки расставил, костры жгут. А те из господ, что к Равику в дом не влезли, на постоялом дворе ночуют, там теперь и угла свободного нет. Так и так тебе на лужок дорога, благородный сэн.

Звякнули деньги.

– Открывай ворота. Этот со мной. А на лугу пусть бараны пасутся.

– Да благословит тебя святая Невена, добрый сэн! За золото и у Господа за пазухой местечко найдется. Фургон тоже с тобой?

– Какой фургон? Гроб это на колесиках, а не фургон.

Полог приподнялся, к нам заглянула добродушная бородатая морда.

– Туточки двое.

– А! – буркнула Мораг. – Это мои калечные. Сперва один валялся, дракон его порвал. Теперь другая, дракона увидала, чуть не окочурилась. Лежит бревном, под себя ходит.

Я возмущенно мяукнула, над бородатой мордой возникло яростное лицо нашего бесценного высочества. Глаза ее горели нехорошим огнем.

– Му-му! – Принцесса оскалила зубы. – Малявке еще и язык отказал?

– Тьфу на тебя!

– Вот и славно. – Полог упал. – Выздоравливает бревно. В человека превращается. Пое-е-ехали!

Щелкнули поводья, фургон тронулся.

Но почти сразу откинулась передняя пола и в проеме засверкала Кукушоночья макушка.

– Живая?

– Что со мой сделается.

– Слыхала? Малыша поймали.

– В клетке он сидит, в форте. Клетка, между прочим, наша. Мораг! – гаркнула я. – Загляни, мне надо с вами поговорить.