– Почему он не убил тебя? – Я осознала, что вопрос звучит жестоко, лишь когда задала его. Просто была безмерно удивлена, что Нику сохранил жизнь обычной ведьме, да еще и противостоящей ему.

Но мама не стала на сей раз цепляться за слова.

– Не знаю, наоборот, его нечисть очень тревожилась, что не успеет меня откачать. Альбеску приказал им, чтобы я была целой и невредимой.

Хм…

Я зацепилась за это требование. Случайно ли оно было сказано? Неужели Виктор прав и вампир действительно связан договором с арбитрами?

Неужели Нику не так уж неуязвим и бесконтролен, как мне казалось раньше? Я считала Альбеску почти что богом, которому можно все. Но арбитры все же имели над ним власть.

Взять тот же метеорит или разговор с девочкой-арбитром, которая прямым текстом осаждала вампира, а он… он подчинялся ее словам, хоть и кривлялся сильнее обычного.

Виктор как будто услышал мои слова. Потому что, стоило подумать о нем, как бес вошел в гостиную.

Я вспомнила, что ворота мы не закрыли – папа был слишком взволнован, а я даже значения не придала тому, что они остались приоткрыты. Потому что потом увидела маму – и было уже не до таких мелочей.

– Так, что-то ты задержалась. Как успехи? – спросил Виктор, без разрешения усаживаясь на диван. – О. Это все-таки твоя мамочка? Случилось чудо, и она воскресла?

– Кто это? – напрягся отец.

– Мой… друг, – соврала я, потому что так было проще объясниться, чем говорить всю правду.

– Да-да, я друг Марьяны, и я очень жажду знать, к чему привел ваш разговор. Ты уже сказала мамочке про зелье?

– Не успела.

– Папенька, будьте так добры, – бес посмотрел на моего отца, – прогуляйтесь, пожалуйста. Надо кое-что обсудить, желательно без посторонних. Сами понимаете, лишние свидетели – лишние проблемы… у этих самых свидетелей.

– Я не…

– Пап! – Я моляще уставилась на него. – Все будет хорошо, обещаю. Никто не причинит маме вреда.

– Думаю, мне не стоит больше опекать твою мать. Хотите говорить с ней? Всегда пожалуйста, не буду вам мешать. – Кажется, он очень обижался на нее за обман. – Ира, дай мне Димку. Переодену ему подгузник.

Он подхватил моего брата на руки и ушел из гостиной, поднялся по лестнице на второй этаж. Мы остались втроем. Виктор расселся на диване, закинул ногу на ногу. Оценивающе глянул на мою мать: будто просканировал ее глазами. Уж не знаю, что увидел, но на губах беса растянулась довольная улыбка.

– Хорошо выглядите, рад видеть вас в добром здравии, – отметил бес, и со стороны было непонятно, ирония это или комплимент.