– Тогда что вам нужно? – Александр Анатольевич попытался сделать шаг назад, но уперся в стенку.

Как-то раз, когда он был еще только начинающим врачом, к нему вломились похожим образом, правда в клинику. Тогда какой-то тролль нарвался на проклятие, и его брат пытался заставить дока с помощью оружия спасти горемыку, а потом принести кровную клятву о неразглашении.

Док, конечно, свой профессиональный долг выполнил, пациент остался жив. Вот только удалось незаметно нажать тревожную кнопку, и обоих на выходе взяли арбитры.

Дома тревожной кнопки не было. Но если дело в том, чтобы кому-то помочь, то это, по крайней мере, не так страшно.

Горбун тем временем подошел к Александру Анатольевичу и странно принюхался. А потом скривился.

– Видите ли, док, вы нам не подходите. Очень жаль. Макс, убей его.

Здоровяк пожал плечами, вроде как «бывает», но больше вопросов не задал, взвел курок.

– Стойте, стойте, как это я не подхожу? Не надо меня убивать! Подождите! – взмолился врач. – Я очень даже подхожу!

– Говорит, что подходит, босс. – Макс повторил его слова так, словно горбун их мог не слышать, и вопросительно уставился на него.

Его босс снова принюхался.

– Да нет, ну я же чую. Кончай его.

Внутри что-то оборвалось. Если бы не стена, за которую он держался, то, наверное, уже бы рухнул вниз. А ведь всегда считал, что у него крепкие нервы.

– Что вы там чуете? Понюхайте еще раз! Не надо меня убивать, прошу вас! – На глаза навернулись слезы. Себя было жалко до ужаса. Ведь он еще стольким мог помочь, столько всего хорошего сделать. – Ну! Нормально я пахну, что вам не нравится-то?!

– В том то и дело, что нормально, – печально вздохнул горбатый. – Видите ли, дорогой доктор. Почти у любого есть за душой темные постыдные тайны, у любого есть грязные секреты, грешки, которые он хотел бы скрыть ото всех. Любого есть на чем взять за жабры и заставить плясать под мою дудку. Но вы…

Он погрозил пальцем, словно нашкодившему ребенку.

– Вы, док, другое дело. Просто сама чистота и порядочность. – Он развел ладони в стороны. – Так что я умываю руки. Мне нечем вас шантажировать. Поэтому сами понимаете. Придется вас убить, чтобы потом, когда на ваше место назначат другого, разговаривать уже с ним.

– Стойте, стойте! – запротестовал Александр Анатольевич.

Сейчас он мало что понимал в происходящем. Горбун, вынюхивающий грязные секреты? Это какой-то бес, что ли? Впрочем, для рядового беса этот тип слишком хорошо и самоуверенно выглядел.

– Что вам надо, чтобы я сделал?

– Да какая разница. Как я могу быть уверен, что на вас можно положиться, если вас нечем припугнуть?