Но я рада, что они живы и здоровы. Пусть воспитывают сына, пусть проживут долгую жизнь. Пусть их никогда больше не коснется даже тень Альбеску.

И, если повезет, я еще зайду к ним в гости.

Первая часть реализации плана – и самая простая, если по правде, – была выполнена без сучка без задоринки. Я беспрепятственно вошла во внутренний двор особняка. Никто не усомнился в «нормальности» доктора, никто не забил тревогу. Я оставила настоящего Александра Анатольевича за воротами, а сама уже вышагивала по территории. Каждый мой шаг дробью отдавался в ушах. Сердце то колотилось с жуткой силой, то замирало запуганной птицей.

В теле доктора было непривычно находиться, я ощущала себя словно в одежде, снятой с чужого плеча. Чужие руки и ноги, чужой вес, волосы, лицо. Все не мое. Это не я. Мне казалось, что Серп тотчас распознает во мне самозванку, – хотя головой и понимала, что зелье работает безукоризненно.

Но цена ошибки была слишком велика.

Серп ждал доктора в холле. Я заметила его силуэт, мелькнувший в окнах первого этажа. Он услышал, как я вошла, но не поспешил открыть входную дверь. Пришлось несколько раз постучаться.

– Здравствуйте, Платон Серпович, – произнесла я максимально уверенным голосом. – Разрешите пройти.

Как же я сразу не поняла, что он – не мой Платон? Сразу же заметила «другие» глаза, но не придала этому значения. Сейчас же, глянув на лицо мужчины, я видела разницу со всей отчетливостью.

Не зря говорят, что глаза – зеркало души. Эта душа насквозь очерствела. В ней нет ничего настоящего или живого. Могильный холод, и только.

Собственного сына он пустил в расход и даже не смутился сему факту. Конечно, я не знала всех подробностей и в душу Серпа влезть не могла, но подозревала, что папаша вообще не переживает о том, что обменялся телами с Платоном. Его все устраивало.

Он выглядел хозяином положения. Одетый в шелковый халат до пола, вальяжно стоящий в дверях. Держащий в руке бокал с чем-то темно-красным, полупрозрачным.

– Док… – Кажется, «моего» имени Серп попросту не вспомнил. – Что вы тут делаете? Вроде бы я попросил заменить мне специалиста. К сожалению, при всем моем глубочайшем уважении к вам, я не могу сотрудничать с тем, кто не верит в честность моих помыслов. Мне пришлось пережить унизительную проверку со стороны арбитров. Из-за того, что я имел глупость оказать помощь, когда вы потеряли сознание. Как по-вашему, могу ли я и дальше доверять вам?

Значит, арбитры к Серпу все же приходили, но ничего не обнаружили. Даже не знаю, плохо это или хорошо. Если бы они забили тревогу, почуяли неладное – наш план точно провалился бы. А так… есть шанс.