Высказав все, что хотела, она бросила трубку, а потом, подскочив к нему, схватила за ворот рубашки и хорошенько тряхнула:

– Кикиморов выкидыш ты, вот ты кто! Ты хоть представляешь, сколько мне придется оформлять все это? Придурок!

Затем она зажмурилась. Сделала глубокий вдох, выдох. Отпустила его рубашку. Открыв глаза, она произнесла уже хорошо поставленным монотонным голосом древней старухи:

– Статья триста сорок четвертая, часть вторая. Если осужденный в течение испытательного срока нарушил установленный законом порядок или совершил деяние, относящееся настоящим законом к тяжким или особо тяжким статьям, то наказание должно быть заменено на реальное, с отбыванием остатка срока в Теневерсе. – Она сухо кашлянула и обратилась к мужчинам позади Платона: – Парни, берите его. Потом тут доразгребаем.

Платон все же смог прекратить смеяться, он сам поднялся на ноги. Перестать улыбаться все равно никак не получалось.

Стоило лишь подумать о том, где сейчас отец, как улыбка на губах становилась все шире и шире.

* * *

Азур Адрон очнулся посреди циркового шатра, на небольшой круглой сцене. Все тело болело, по голове словно отбойный молоток прошел. Он посмотрел на свои руки. Это явно были не руки молодого, полного сил мужчины. Как… как он снова оказался в теле Серпа? Этого не может быть, он ведь все предусмотрел, тысячу раз все рассчитал. Он не мог проиграть. Просто потому что не мог.

Над ним нависал беловолосый подросток с бледным лицом и нарисованными алыми слезами.

– Привет, привет, старый друг. А я уже тебя заждался, Азур. – Красные губы изогнулись в предвкушении. Показались длинные острые клыки.

Перед глазами в одно мгновение начали одно за другим вставать видения собственной смерти. Тысячи и тысячи разных вариантов. Одно кошмарнее другого. Боль в видениях была не настоящей, но пронзала не хуже реальной.

От ужаса и осознания ловушки, в которую он сам себя загнал, из горла вырвался тихий хрип.

– Даже не знаю, что бы мне выбрать, – все шире и шире скалился вампир. – Я ведь говорил. Моя провидица никогда не ошибается. Начнем игру?

Эпилог

Эпилог

Димка лежал в кроватке и смешно улыбался беззубым ртом. Мама ворковала возле него, трясла погремушкой в виде солнышка, пока папа раздвигал обеденный стол и выносил из кухни бесконечные плошки с салатами, вторым, гарниром и еще чем-то съестным.

Я ощущала себя несколько неловко, не совсем родной дочерью, скорее – далекой родственницей, которую, конечно, привечают, кормят, поят, но особо она никому не сдалась. Расслабиться не получалось, все равно не покидало ощущение, что мне тут не особо рады. По крайней мере, мама обошлась бы и без моего присутствия.