– Погоди. Они разве?..

– О да! Но не всем. Чтобы получить накопленную энергию, нужно либо быть одержимым духом, – Рие вскочил и ткнул пальцем в строку, записанную Миллером, – либо быть демоном или гомункулом.

– Духи? Ну ладно, но… Демоны? Это же сказки из книг. И кто такие эти гомункулы?

– Это еще интереснее. Прочитав записи, я понял кое-что. Знаешь, кого Миллер обозначил, как демонов? Эльфов!

– Эльфов? Это здоровяки с острыми ушами и клыками, которые были рабами Первого и которые помогали свергнуть его?

– Да. А потом они подняли остров, где и живут по сей день, не сходя лишний раз на материки.

– Почему «демоны»?

– Этого уже не написано. Но есть кое-что интереснее! Ты помнишь, откуда появились эльфы?

– Их создал Первый, – нахмурился Аконит.

– Знаешь, что записал Миллер? «Мы создадим своих демонов, повторив эксперимент самого великого ученого – Первого».

Внутри все похолодело, Аконит поднял взгляд к Рие.

– Я не могу говорить точно, но судя по всему, Первый не просто «создал» эльфов. Он экспериментировал над людьми, смотрел, как его божественная сила может изменить их. Так у него и вышли эльфы.

– Хочешь сказать, что мы эльфы или… демоны? – осторожно поинтересовался Аконит. Даже Донни напряженно замерла.

– Не хочу вас расстраивать, – усмехнулся Рие, – но мы скорее неудачный эксперимент по их созданию. Мы обрели лишь часть силы. Но да, если об этом говорить, то, вероятно, мы получили доступ к магии, которой пользуются эльфы. Потому что… Помнишь Белую комнату и ее потолок?

Аконит кивнул.

– Неровный, странный… Это обломок Престола Первого. И это, mon cher, первый философский камень на Шаране. Он поглощает магию и отдает ее. Но, кажется, он поглощает и… души…

– С чего ты?..

– Мы все слышим Голоса, – прервал Рие, – не можем разобрать язык. Почему? Эльфийский язык знают не больше десятка людей на всем материке, знаком он, ну, быть может, сотне. Возможно, Голоса и говорят на эльфийском, как думаешь?