– Все нормально? – уточняет Руван, опуская меня на пол.

Вентос ждет нас на верхней площадке лестницы.

– Нет, – даже не пытаясь увиливать, отвечаю я и поясняю в ответ на удивленное выражение лица Рувана: – Думаю, нам нужно поговорить. – Я многозначительно смотрю на Вентоса.

Он быстро понимает, что к чему.

– Сообщу остальным, что вы вернулись целыми и невредимыми. – И сбегает без лишних слов, явно уловив растущее напряжение.

– В чем дело? – Руван тоже понимает, что не все гладко.

– Я задам тебе простой вопрос и хочу услышать простой ответ… – Я поднимаю на него глаза. «Лучше не спрашивай, – шепчет тихий голос в глубине сознания. – Не нужно тебе это знать». Потому что слова Рувана способны все изменить. Хрупкий мир между нами и теплые чувства уже не будут прежними, если… если… – Для вампиров кровница и жена – одно и то же?

У Рувана от потрясения вытягивается лицо. Он слегка приоткрывает губы, как будто собирается что-то сказать, но не издает ни звука. Мне хочется убежать и где-нибудь скрыться от происходящего. Зря я завела этот разговор.

– Все не так просто, – после небольшой паузы произносит Руван. Связь между нами тут же дает знать, что он уклоняется от ответа, отделываясь полуправдой.

– Неужели? Куда уж проще? Да или нет?

– Вампиры существовали задолго до появления кровных обрядов… тогда еще невозможно было связать себя с кем-то кровной клятвой… – Руван отворачивается, но я делаю шаг к нему, вновь заставляя на меня посмотреть. Чуть опустив подбородок, пронзаю его внимательным взглядом. И он со вздохом продолжает: – Но после того как король Солос создал лории крови, вместо многих церемоний стало принято просто давать кровную клятву, поскольку она связывает сильнее, чем все прочие клятвы и обещания.

Сердце бьется так неистово, что его стук эхом отдается в ушах, заглушая все остальные звуки. Начинает покалывать кончики пальцев, руки немеют и безвольными плетями свисают по бокам. Я не в силах даже поднять их. Тело вдруг становится каким-то громоздким. А душа рвется улететь, куда-нибудь подальше отсюда, лишь бы не слышать его слов.

Однако постепенно я все же сознаю их смысл. В глазах Рувана на миг вспыхивает боль, но он быстро прячет ее и натягивает на лицо бесстрастную маску, вновь, как и при первой нашей встрече, отгораживаясь от меня непроницаемой стеной.

– Значит, мы… я и ты… женаты? – наконец выдавливаю я.

– Верь во что хочешь.

Руван пробует пройти мимо, и я ловлю его за запястье, крепко удерживая на месте. Однако сейчас мы даже не в силах посмотреть друг на друга.