– А во что веришь ты?

– Неважно.

– Для меня важно. – Это единственное, что имеет значение.

– Флориана…

– Перестань юлить, пожалуйста, и просто скажи мне правду.

– У меня не было выбора. В ночь кровавой луны я вышел из замка, понимая, что могу умереть, как и мои подданные, поскольку думал, что источник проклятия скрыт в сердце главного охотника.

Я вспоминаю мертвого, окровавленного Давоса, который лежал на земле с широко раскрытыми глазами, а в памяти эхом звучат слова Рувана: «Скажи, где он». Тогда я их не поняла. Я снова вижу Дрю, и грудь пронзает жгучей болью. «Конечно, он еще жив», – убеждаю себя, отказываясь верить в обратное. Но если нет… как это повлияет на нас с Руваном? Еще один вопрос, на который у меня нет ответа.

– Я сглупил, не послушав своего советника. Кэллос убеждал, что источник проклятия не может находиться в человеке, но я ему не поверил. А потом появилась ты… и я понял, что другого шанса у нас не будет. Кровавая луна восходит только одну ночь, и раз я ошибся с источником, нам требовался человек. Я похитил тебя, поскольку не видел другого выхода. – Он больше не пытается высвободиться. – Все вампиры надеются и ждут, что кто-нибудь положит конец долгой ночи. Наше время уже на исходе. Запасов крови едва хватает только на то, чтобы поддерживать чары на спящих. И с каждым промежутком в пятьсот лет между кровавыми лунами они все больше истощаются. Скоро у нас вообще ничего не останется… – хрипло бормочет Руван, сутуля плечи. Волосы падают ему на лицо, затеняя глаза. И я отпускаю его руку. – Я должен был любой ценой сохранить тебе жизнь. Ты ведь понимаешь, правда? – мягко спрашивает он. – И меня не волновало, что для этого придется сделать тебя своей кровницей. Не имело значения, как на нашу связь посмотрят мои подданные. Подумать только, повелитель вампиров связал себя кровной клятвой с охотницей… Мои чувства в тот момент не имели значения. И я, признаться, плевать хотел на то, что испытывала ты, Флориана. Во имя шанса снять проклятие годились любые жертвы.

– Но проклятие до сих пор действует, – шепчу я, стремясь вновь подвести разговор к настоящему моменту, к тем фактам, на которые мы не обращали внимания, поскольку не сознавали всей полноты картины. – Источник проклятия не прятался в Давосе. Мы не нашли его в мастерской. Так как же нам теперь быть?

Руван выпрямляется и вновь поворачивается ко мне, блуждая взглядом по моему лицу. Подняв руку, он касается дрожащим большим пальцем моих губ. Сознательно или… просто повинуясь инстинкту? И желанию, которое мы одновременно подавляли и лелеяли день за днем?