Тридцать два

Тридцать два

– Дальше я не смогу нас перенести. – Вентос тоже силится отдышаться. – С помощью тумана можно перемещаться только туда, где бывал раньше. Ну или в место, которое хотя бы видел. Так что здесь мой предел.

– Не страшно. – Я бросаю взгляд на луну, чтобы сориентироваться. – Путь отсюда я примерно знаю.

Мы идем через болота, направляясь на юг и юго-восток, и вскоре натыкаемся на змеящуюся по топям главную дорогу. По ней уже можно двигаться быстрее. Она все еще надежна, хотя природа медленно, но неуклонно предъявляет на нее свои права.

Шагаем мы молча. Сегодня ночь охоты, и если мы наткнемся на кого-нибудь из тех, кто отправится на поиски поддавшихся, Вентосу придется их убить, как бы горько ни было это сознавать. Но нельзя оставлять в живых охотника, увидевшего вампира рядом с человеком. Так что нам остается только стараться всеми силами держаться от них подальше. Но, как правило, поддавшиеся не ходят по главной дороге, поэтому большинство охотников отправляется вглубь болот. К счастью для нас.

До возвращения в Природные Земли я даже не сознавала, насколько стала сильнее благодаря кровной клятве – ну и крови Рувана, само собой. В Срединном Мире я слаба по сравнению с вампирами. Здесь же способна видеть в темноте и не поскальзываться на гладких камнях. Я двигаюсь легко и уверенно, понимая, когда нужно ускорить или замедлить шаг, и наверняка при необходимости даже смогу учуять охотников на болотах.

Возле руин, где сражались мы с Руваном, волоски на затылке встают дыбом. Я до сих пор улавливаю запах пролитой там крови.

Внезапно я останавливаюсь.

– Нужно идти дальше, – шепчет Вентос.

– Знаю.

Я вдруг вспоминаю сон, который снился мне в первую ночь в вампирском замке; тут же в голове вспыхивает тупая боль. Я почти вижу среди руин очертания беловолосой фигуры, хотя прекрасно понимаю, что на самом деле там никого нет.

– Флориана…

– Знаю, – повторяю я и вновь шагаю вперед.

Примерно за три часа до рассвета вдали появляется огромная арка.

– Это оно? – бормочет Вентос, глядя через полосу просоленной земли на поля, усеянные фермерскими домиками. Здесь, вблизи от болот, живут те немногие храбрецы, которые, рискуя жизнью, выращивают пропитание и держат скот для всей Охотничьей деревни. Взгляд его задерживается на стене, окружающей само селение, за которой в лунном свете отчетливо проступают очертания крепости.

– Да. Это дом.

– В ночь кровавой луны я так далеко не заходил, – признается он. – Весь прошлый год я размышлял о том, как выглядит поселение людей, превративших в вечный кошмар нашу жизнь.