Я втянула в себя воздух.

– Свою месть?

Он вздохнул.

– Как ты выразилась на днях? Это непросто?

Я не могла этого отрицать. Но шанс Талина на трон мог ускользнуть у него из рук в этот самый момент, и он, казалось, не очень беспокоился об этом. Может быть, он действительно замышлял что-то против своего брата.

– Ты… ты знал, что должно было произойти в тот день на озере?

– Я этого не делал, но я не был удивлен, что кто-то пытался убить моего брата.

– Ты просил меня спасти его в тот день, – медленно сказала я. – С тех пор я задаюсь вопросом – почему?

Он провел пальцами по волосам.

– Сирен не очень хороший человек. Я знаю это. Но он все еще мой брат.

– Но тебе, возможно, придется сразиться с ним за корону.

– Это совсем другое, чем позволить ему утонуть. Я не знаю почему, просто так оно и есть.

Я мягко улыбнулась.

– Ты больше вариниец, чем думаешь. – Я последовала за ним вверх по берегу на поляну, где лошади могли пастись, пока мы ждали. – Какие у вас отношения с леди Мелиной? Они с твоей матерью были близки?

Он на мгновение задумался.

– Да, сначала. Леди Мелина была очень добра к моей матери, когда она только приехала. Ксайрус был уже почти женат на матери Сирена, и Мелина рассчитывала, что мама станет любовницей, как и она. Она хотела показать моей матери обычаи замка, быть ее наставницей. Конечно, она знала о замке меньше, чем леди. Мой дед никогда не относился к ней как к равной, пока он был жив, и даже тогда она была ожесточенной и измученной. Но с моей матерью обращались так же, как с тобой сейчас, как с придворной дамой, когда умерла мать Сирена. И следующее, что узнала моя мать, – что она выходит замуж за моего отца.

Ревность леди Мелины к моей матери была настолько явной, что моему отцу пришлось отослать ее подальше от двора. Ей все еще разрешалось посещать крупные приемы, но нельзя было доверять ее поведению во время обедов и собраний. Она называла мою мать ужасными именами и даже старалась причинить ей вред, например забивала гвозди в ее туфли.

– Нет, – в ужасе выдохнула я.

– О да. Она была безжалостна.

– Но теперь вы друзья?