Он взглянул на ткань палатки. Солдаты Сирена могли быть там, гадая, что мы делаем.

– Ты сказала, что спасла моего брата в тот день из чувства долга.

– Да.

Он взял меня за руку.

– Просто пообещай мне сейчас, что я не ошибаюсь, Нора. Скажи мне, что у тебя нет чувств к моему брату.

Меня перекосило от одной только мысли об этом.

– Ради Талоса, Талин. Сначала ты думаешь, что я бы сдала тебя Сирену, а теперь – что у меня есть чувства к кому-то, кто использовал бы моих людей в качестве инструмента для своих собственных эгоистичных целей? Честно говоря, чушь, которая исходит из твоего…

Он сократил расстояние между нами, закрывая мне рот своими губами и крадя мои мысли вместе со всеми словами.

Увидев, как целуются Сэми и Зейди, я представляла, каково это – целоваться с кем-то, кто мне дорог. Я даже позволяла себе представить, как целую Талина. Но я не ожидала таких контрастов: мягкости его губ над заросшим щетиной подбородком; тепла его рта на моей прохладной коже; водянистой расслабленности моих конечностей, которая превратилась в тугую боль внизу живота.

Я закрыла глаза и прижалась к нему теснее, проводя руками по его мускулистой груди и плечам до мягких завитков чуть выше воротника. Я вдохнула его запах солнечного света и кожи и крепче сжала его волосы, притягивая его еще ближе.

Он тихо застонал, прежде чем раздвинуть мои губы своим языком, углубляя наш поцелуй. На мгновение все мои опасения по поводу Варинии и Сирена, все мои давние страхи и неуверенность были смыты волной желания, пока я не превратилась в чистые ощущение и энергию. Я была голодна и сыта одновременно, за миллион миль отсюда, и все же так прочно находилась в своем собственном теле, что могла чувствовать каждый нерв.

Я тонула; и я никак не могла насытиться.

29

29

Когда Талин наконец отстранился, мне потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, где я нахожусь. Он нежно прижал кончики пальцев к моим распухшим губам. Я поцеловала его пальцы и подняла руку, чтобы обхватить его щеку, затем заправила его волосы за ухо. Он вздрогнул от этого ощущения, прикусив нижнюю губу, и я задалась вопросом, что еще я могла бы сделать, чтобы заставить его снова так дрожать.

– Нора, – сказал он, проводя пальцами по моей щеке. Прикосновение его пальцев к моему шраму испугало меня, и я инстинктивно отстранилась.

– В чем дело? – спросил он, все еще удерживая меня, его глаза искали мои.

Я осторожно отвела его руки от своего лица.

– Стражники насторожатся.