Беатрис больше в этом не уверена.

– Ты выглядишь встревоженной, – замечает все еще разодетый к ужину Паскаль, входя в комнату. Он ужинал со своим дядей, отцом Жизеллы и Нико, а также с некоторыми другими членами королевского совета. Судя по выражению его лица, она сомневается, что все прошло хорошо.

– Ты тоже, – отмечает она. – Хотела бы я быть там с тобой.

– Поверь, я тоже, но они очень настаивали на том, чтобы поговорить со мной наедине. Они могли решить, что тебе удастся переманить некоторых из них на нашу сторону, – говорит он с кривой улыбкой.

– Наша сторона? – спрашивает Беатрис. – Мы приняли чью-то сторону?

– Я думаю, что с моим отцом что-то не так. И считаю, что война с Темарином – это последнее, что нам нужно. Перемирие принесло пользу обеим нашим странам, и крайне важно, чтобы оно соблюдалось. Они не согласны. В частности, мой дядя, похоже, полон решимости пойти на войну. Так что, я полагаю, теперь есть две стороны, – говорит Паскаль, опускаясь на кровать рядом с ней. – Я знаю своего отца, Трис. Знаю его настроение. Знаю его характер. Но это другое. Он болен. Я знаю это и, думаю, они тоже это знают, но не хотят этого признать.

– Конечно нет, – фыркает Беатрис. – Их власть зависит от его воли. Вот почему никто не говорит ему «нет».

Беатрис вдруг задается вопросом, не ее ли мать несет ответственность за ухудшение состояния короля. Безумный король вполне мог послужить бы ее целям. Было бы легче завоевать лояльность враждебной страны, если бы она освободила их от такого тирана. «Я думаю, в глубине души ты тоже знаешь, что это неправильно». Слова Софронии снова эхом отдаются в голове Беатрис.

– Ты хочешь быть королем? – спрашивает Беатрис. Хотя они одни в комнате, она все равно понижает голос.

Паскаль смотрит на нее, нахмурив брови.

– Что это еще за вопрос? – спрашивает он.

Беатрис вспоминает игру на пляже, как он сказал, что его слова о нежелании быть королем – блеф, и как Беатрис знала, что это правда.

– Я думаю, ты был бы хорошим королем, – мягко говорит Беатрис. – Может быть, не таким сильным, каким был твой отец в расцвете сил, но ты был бы справедливым, самым справедливым. Ты смог бы создать лучшую Селларию.

Паскаль хмурится еще больше.

– Мы не говорим об этом, – произносит он более твердо, чем необходимо.

Беатрис смотрит на него, на мальчика, за которого вышла замуж, зная, что в конце концов предаст его. На мужа, который совсем не такой, как она ожидала, не похожего на то, на что она надеялась, но каким-то образом – на друга, который ей нужен.