Леопольд качает головой.

– Но для этого ты мне не нужна, – отмечает он. – Я сам достаточно хорошо справлялся с ослаблением Темарина. – Он делает паузу. – Подожди, ты же убеждала меня не воевать.

Софрония смеется.

– Моя мать любит говорить, что звезды сыграли с ней злую шутку, подарив меня, – говорит она ему через мгновение. – Дафна при желании может быть холодной, как лед, Беатрис может быть безжалостной, а про меня мать всегда говорила, что я слишком мягкая. Теперь я думаю, что она всегда знала, что я ее подведу, что приеду сюда и влюблюсь в Темарин, влюблюсь в тебя. Вот почему она послала Виоли.

– Твою горничную, – говорит Леопольд, выглядя более сбитым с толку, чем когда-либо.

– Моя мать… она умеет манипулировать людьми. Она чувствует слабости, точно знает, как их использовать. Она достаточно часто делала это со мной и, очевидно, сделала то же самое с Виоли. – Она делает паузу. – Это Виоли послала объявление войны Селларии, – добавляет она. – Она подделала твой почерк и запечатала письмо украденной королевской печатью.

– Откуда ты знаешь? – спрашивает он ее.

Софрония пристально смотрит на него.

– Потому что все это было запланировано, Лео. Дафна украла королевскую печать у короля Варфоломея и отправила ее мне, потому что я лучше всех умею подделывать почерк и должна была написать письмо якобы от него, предлагая поддержать тебя в военном походе против Селларии и вынуждая Фрива вступить в войну.

Леопольд качает головой.

– Потому что Фрив никогда не будет участвовать в спорах других стран по своей воле.

– Совершенно верно, – подтверждает Софрония. – Тем временем Беатрис подобралась к послу достаточно близко, чтобы обвинить его в колдовстве, и я могла подтолкнуть тебя к войне, которую Темарин не выдержит. Через несколько месяцев все три страны будут настолько разорены, что моя мать сможет подмести их и собирать осколки без особого сопротивления.

– И что тогда? – спрашивает Леопольд.

Софрония хмурится.

– Потом мы с сестрами уедем домой, в Бессемию.

– И я? – спрашивает он. – А Паскаль? А этот принц-бастард из Фрива?

Софрония снова заставляет себя взглянуть на него.

– Она бы не стала оставлять незавершенные дела, – тихо признается она. – Мать сослала бы тебя в какую-нибудь далекую страну, по крайней мере, так она мне сказала. Хотя я не уверена, что действительно в это верила. Моя мать ничего не делает наполовину.

– Значит, она убила бы меня. И ты бы ей позволила.

– Не знаю, – признается Софрония. – Если бы мы дошли до этого момента, я не знаю, смогла бы ее остановить, не знаю, попыталась бы или нет. Как я уже сказала, моя мать умеет манипулировать.