Обыденные дни в городе равноправия были для меня настоящей сказкой, где каждый рассвет ознаменовал новую главу книги, которой я не желал видеть конца. Искренне. Каждая страница была драгоценна, и я смаковал каждый абзац событий.

Я бы никогда не увидел красоты обыденной жизни, если бы не знал, какой она бывает в древних слоях. Насколько она грязная и пошлая, переполненная страхом слабейших перед лицом инстинктов.

Я любил белый город. Правда, любил.

Мечта помогла побороть «природного хищника» и стать «информатором» – теневым защитником. Здесь я имел вес в обществе благодаря своим поступкам, а не потому, что в моих венах текла древняя кровь. Я был признан обществом не потому, что эфилеанам так диктовали инстинкты, а потому, что они сами признали меня.

Не это ли высшая награда? Заслужил ли я ее?

* * *

Прогуливаясь мимо небольшой детской площадки, мне удалось краем уха уловить оживленную беседу детей. Судя по всему, это были волчата и элементалии стихий. Одни показывали клыки, а вторые с задором и даже неким восхищением разглядывали их. Удивительно… На их лицах было искреннее любопытство и ничего более. Ни отвращения, ни страха. Дети, рожденные в белом городе, росли без противовидовых инстинктов, в то время как мы, пришедшие извне, были вынуждены душить их.

– А ты уже пробовал прокусить, ну… древесину? – спросил маленький элементалий.

– Нет, но мой папа может перекусить огромный кусок дерева, я сам видел!

Мне вспомнилось то самое дерево. Багрянник. Дерево, уничтоженное на земле две тысячи лет назад. Соприкасаясь с живой материей, святой Багрянник очищал плоть от созданий нижнего мира, которые даровали силу возжелавшему ее, коснувшись Асентрита.

Но все в этом мире имело свою цену.

Мы – эфилеаны – хранили в себе два мира: животную сущность и человеческую сознательность (не включая жнецов), лавировали между двумя мирами.

Мертвые, по зову камня, даровали силу ярости, которая взращивала нашу «животную» часть, взамен пожирая часть «человечности». И когда последняя капля человечности будет испита – душа познает ярость и канет в небытие.

Я прекрасно знал, что «уничтоженное» дерево еще существовало, так как уже нашел его.

Но где спрятан Асентрит?

Я продолжал врать Сейджо и всем, кто знал о моих поисках, будто не имею понятия, что это за камень. Играл роль взбешенного глупого сынка, который гоняется за реликвией только потому, что его отец ищет ее.

Но мне недостаточно только камня.

Я углубился в изучение старых легенд, искал ответы, что за оружие смогло оставить шрам на моей вечной мертвой плоти. После того как на меня напали, еще в детстве, я узнал, что в секрете создания подобного оружия был Багрянник и Асентрит.