– Не заставляй меня становиться тем Мартином, которого ты назвала ледяной стеной. Дай сигнал, что готова говорить.

Я не шелохнулась. Мартин кивнул элементалию, давая добро на экзекуции водой.

Секунда, две, пять, десять, двадцать.

Водяной шар разрушился, облив водой, я начала хватать воздух.

– Говори же!

Молчание. Снова водяной шар.

Секунда, пять, шестнадцать, тридцать две.

Я лишь воспылала ненавистью и думала про себя: «Продолжай в том же духе, собака Дона».

Мартин резко изменился в лице, будто ощутил все то отвращение, что начало зарождаться во мне к нему. Бросив взгляд на элементалия воды, он дал ему знак, и тот тут же разрушил шар. Я закашлялась.

– Пойми, я не хочу так поступать, но такие жижи чертовски опасны. Не представляю, что ты собиралась с ней дела… – Сенсор запнулся, будто его осенило. – Души… Ты собираешься избавиться от них! Так почему сразу не сказала?

– Потому что ты, дотошная башка, не отпустил бы меня туда одну! А на обряде я должна быть именно одна.

На лице Мартина отобразился спектр эмоций: сначала замешательство, после нервное напряжение, затем опустошение.

– Ты уже видел мои мысли – я никогда не наврежу белому городу. У меня все еще есть мечта. Я все еще борюсь. Но не могу продолжать борьбу, когда у меня связаны руки. Отпусти.

– Ты не справишься одна.

– Только потомки несут ответственность за предков.

– Слишком опасно. Я видел их силу, настоящую, которую они пока хранят внутри! Я могу сдержать ее на какое-то время.

– Это моя борьба. И точка.

Сила сенсоров – их проклятие, я хорошо это уяснила, пока жила в белом городе. Они могли тонко чувствовать живые материи, но в противовес почти не контролировали эмоции. Но Мартин уже попал под волну сомнения и наконец, ослабив хватку, пораженчески кивнул элементалию воды. Сам сенсор направился к выходу, но замер у самой двери.

– Ты не должна проиграть им, – прошептал он. – Скоро… ты получишь камень и должна будешь вернуться с ним в город. Помни: я на твоей стороне.

Вновь в голове всплыл голос: