– Нет! – вскрикнул Илон, в то время как Крэнг уже поднялся с колен и подошел к Шерри. Он прокусил себе запястье, проливая кровь около ее ног. Не вздрогнув. Он сделал то, что должен.

– Во имя силы, во имя клана, во имя брата я отдаю душу на служение ведьме.

– Не-е-ет!

Шерри прикоснулась к его груди и что-то прошептала. В помещении замигал приглушенный свет, затряслась посуда на баре. Крэнг задрал голову вверх, издал остервенелый рев и безжизненно рухнул на пол. Осмотрев упавшее тело, Шерри перевела взгляд на свою руку и пошевелила пальцами, будто приветствовала новую душу в своем арсенале.

– Плата внесена, Ленсон, – довольно произнесла ведьма. – С проблемами на поверхности можешь положиться на меня.

– Замечательно.

Я развернулся. Раздался слабый стук подошвы о деревянный пол – я остановился напротив Илона, глядящего на бездыханное тело брата.

– Мой брат внес плату! – заявил он, посмотрев на меня исподлобья. – Теперь даруй же мне эту проклятую силу!

Обойдя вокруг, разглядывая со спины и в профиль, я изучал его. Ночнорожденный только что потерял родного брата, но ни один мускул на его лице не дрогнул, а взгляд был устремлен только вперед. Непоколебимая воля обращенного заставила заинтересоваться им.

Оказавшись перед лицом Илона, я решил перейти на более интересный диалог.

– Знаешь, как меня называют?

Ночнорожденный напрягся, будто вспомнил что-то болезненное. Сглотнув ком в горле, он произнес мое второе имя:

– Пожиратель.

– Знаешь, почему ночнорожденные подарили мне это имя?

– Подавление… – Он снова сглотнул. – Кровь Ленсонов подавляет любого, делая из него жертву.

– Я не спрашивал про мою силу, несмышленый кровосос. Я спрашивал про второе имя. От твоего ответа зависит твоя судьба.

– Перед смертью Пожиратель дарит жертве последний вздох, даруя последнюю секунду жизни, чтобы та познала ужас. – Он вздрогнул. – Пожиратель желает насладиться этим краткосрочным зрелищем, насладиться страхом. Ленсон-младший… ты можешь забирать жизни в мгновение ока, но вместо этого, – он устремил на меня пронзительный взгляд, – ты наслаждаешься последним вздохом ужаса.

– Что ты ощущаешь, когда я стою подле тебя?

На лбу ночнорожденного появилась испарина.

– Ужас.