– И каков же на вкус этот ужас, Илон?

Без единой доли сомнения он восхищенно ответил:

– Божественен.

Схватив его за голову, я прошептал на ухо так, чтобы ни один кровосос не смог меня услышать в абсолютной тишине, повисшей в подполье:

– Знаешь, я никогда не желал этой силы. Ни одного мучительного дня и ночи. Монс… Кровавый Монс, ты и представить не можешь, каково это – задыхаться от жажды. Терять себя в пелене бессознательности, оставляя за спиной реки крови. И каждый следующий день бесконечной жизни ты боишься самого себя. – Я замолк. Тяжелый ком в горле болезненно теснился, когда я произнес ту самую истину древней «жизни». – Таков божественный ужас.

Надавив на его широкие плечи, я опустил Илона на колени. Слегка прокусив свою руку и задрав его голову, позволил каплям древней крови стечь в его глотку.

Подполье содрогнулось. Ночнорожденные заверещали, почувствовав терпкий аромат. Живые затряслись от страха, как листья на ветру.

Илон закатывал глаза от удовольствия и сглатывал каждую каплю крови, как желанную каплю воды в пустынях Арейна-ден.

– Это цена за душу твоего брата, Илон. – Я отшвырнул эфилеана, и он рухнул на пол, но молниеносно вскочил и стал водить пальцами по своим губам, вздрагивая от наслаждения. – Это не сделает тебя сильнее, но покажет силу, которой ты сможешь управлять.

Широко распахнув глаза, словно одержимый, он кинулся к моим ногам и закричал:

– Монс! Все, что угодно! Я сделаю все ради этой крови. Ради этой силы. Одно твое слово – и я пойду на все!

Картина, которая открылась перед подпольем, была так мне знакома. Когда-то давно я уже видел, как ночнорожденные кидались к ногам отца. Облизывали подошвы его идеально натертых туфель, задыхаясь от желаний, моля о силе. Ночнорожденный скот, готовый отдать все за древнюю кровь. Предать семью. Клан. И даже себя.

И вот теперь, когда я стоял в прокуренном подполье в окружении этого мусора, к моим ногам, точно как и к ногам отца, пал тот, кто продал душу своей семьи взамен на эту чертову силу.

«Омерзительно. Омерзительно… ОМЕРЗИТЕЛЬНО!»

– Принеси мне голову Вакинда.

– Глава клана? Его голову?.. – дрожащим голосом переспросил ночнорожденный.

– Ты не знаешь, каков Ленсон-младший? Ненасытен. Извращен. Отвратителен. Выполняй все, что я скажу, и только тогда я снова посмотрю на тебя.

– Кайл, довольно.

Этот суровый голос сына семьи Нордан частенько действовал мне на нервы. Словно легкая пощечина, отрезвляющая и тем самым помогающая вспомнить кое-что важное.

– Я не должен был давать тебе человеческой крови, – тягостно произнес Оливер. – Думал, ты готов.