Привстав на цыпочки, Элен еще глубже залезла в шкаф, проигнорировав барьера.

– Откуда ты узнала про нее?

Пробирки сильнее застучали друг о друга. С полки полетели на пол медицинские пакеты с химическими растворами.

– Ты же видела эфилеана в колбе?

Звук постукивания стекла моментально стих. Элен достала банку пирэна. Смочив составом салфетку, она поднесла ее к носу барьера. Как только вонь ударила в сознание – головокружение как рукой сняло.

– Видела.

Мартин коснулся своего лба и, поморщившись, смог заставить символ показать себя. Когда прояснились первые очертания, Элен не смогла отвести широко распахнутых глаз, пока сенсор старательно призывал клеймо. Рассмотрев в центре лба Мартина символ в виде двух переплетенных колец, она бережно коснулась его.

– Теплый, – прошептала Элен. – Как у… – Она замолкла, и рука скользнула вниз.

– Как у кого? – с надеждой в голосе переспросил Мартин, но она не ответила. – Не шевелись, – прошептал сенсор и приложил руки к ее голове.

– Что удумал опять?

– Я покажу тебе его, – ответил Мартин и, неумело пробудив божественную силу, наклонился, касаясь своим лбом ее.

Элен показалось, будто невидимая глазу, почти неосязаемая теплая рука проскользнула от одного плеча к другому и приобняла ее.

– Он здесь, – прошептал Мартин. – Он тоже коснулся меня, как и тебя. Закрой глаза.

Элен выполнила просьбу, и ее веки сомкнулись.

Это неземное касание было странным, но в тоже время таким теплым и родным, что Элен подчинилась ему. И тогда она вновь смогла узреть желанный лик брата в сознании. Но очертания были смазанными, целостность картины рвалась. Тогда Элен, не открывая глаз, коснулась головы Мартина точно так же, как он касался ее, и связь усилилась.

Метка Мартина засияла как никогда раньше, в то время как Элен лицезрела внутренним взором на лице брата такую же метку во лбу. И тут Делиан улыбнулся своей сестре. Колкая броня Элен стала таять, как вдруг сознательность дала о себе знать, и, отдернув руки с головы Мартина, она резко отшатнулась.

Единение сознаний разорвалось.

– Делиан болен. Он не может сейчас улыбаться, – сдавленно вырвалось из Элен. – Хороший фокус, подонок.

Мартин не стал противиться, не стал возражать, бессильно повесив руки. Если бы он только знал раньше, что Элен, камень ярости и Истина связаны, он бы никогда не позволил себе обронить те слова в коридоре ее дома.

– Это мое клеймо, – удрученно произнес он. – Я не совсем понимаю, как им пользоваться. А еще ощущаю странное тепло за спиной.