Светлый фон

Капелька крови из носа вновь упала на белый пол и разбилась.

Мартин вполголоса продолжил:

– Я видел Асентрит в видении Истины.

– Я не хочу ничего знать.

– Я видел его в момент геноцида.

– Я не хочу ничего знать от тебя! – Элен шагнула назад, вскинув руки.

– Возвращайся в Кампус, – настаивал Мартин. – «Он» сказал, что получив метку, я стану Провидцем, а в будущем коснусь Багрянника, и тогда ко мне вернется путник с камнем ярости. Я думаю… Нет, просто уверен, что он говорил про тебя. Камень, скорее всего, ты найдешь на пути к захвату зараженных. – Сенсор нервно потер лоб. – Мы с тобой связаны легендой и должны изменить будущее.

– Ты не слышал, что я сказала?

Но Мартин не мог остановиться, повторяя, как молитву:

– Мы изменим будущее и спасем эфилеана в колбе. Пойми, ему нужна помощь.

– Да, ему нужна помощь. И я спасу его своими руками, клянусь тебе, белянка. – Элен выбросила окровавленную салфетку в мусорку и, оказавшись у шкафа, поставила банку пирэна на место.

– Я прошу тебя, вернись. – Мартин вскочил с кушетки и, подлетев к Элен, рухнул перед ней на колени. – Когда ты впервые спросила про метку, я соврал, что не имею ее, потому что не доверял. Но я, ты и он – мы связаны. Он – Провидец, мы с ним одинаковые.

– То, что вы «одинаковые», никак не связано с моей целью.

Мартин поник и робко прикоснулся к ее коленям.

– Если бы ты знала, как сильно я связан с эфилеаном в колбе. Если бы только…

– Делиан, – сухо перебила Элен. – Это мой сводный брат. – Она оторвала руки Мартина от своих колен и тяжелым шагом направилась к выходу.

Мартин поднялся с пола и бросил ей вслед:

– Я пойду на все, чтобы защитить город.

– Защитник, – с отвращением выдавила Элен, остановившись на полпути. – Слышал бы тебя сейчас твой наставник.

– Я рассказал ему только про твой суд, про будущий поход в открытый мир и про Асентрит. Я первый узнал, что отравило пропавших Неизвестной войны. Но Дон не знает… что в будущем я получу Багрянник. Две реликвии эфилеанов и людей должны соединиться – так сказал Делиан. – Мартин взмолился. – Поверь же мне… прошу!