Я спасу их всех.

Я ныряю глубже. В горячие, сокрушающие глубины. Это тоже разом и похоже и не похоже на мой сон о падении. В том сне моя плоть не могла вынести жара. Но я больше не та плоть. Я камень. Я кристалл. Я древняя, вневременная и непроницаемая. А потому я ныряю, мчусь на вибрациях урзула до самого расплавленного ядра, где корчится Арраог.

Она огромна.

Слишком огромна и слишком кошмарна, чтобы ее можно было сдержать в этом теле.

Она идея – непознаваемая величина. Красота и ужас, созданные, чтобы танцевать по обширности пространства и времени. И все же вот она, придавленная этим миром камня, который сковывает, но не может ее удержать. Не навсегда. Она сгибает один коготь – и новый разлом раскрывается вдоль наружной корки. Она ревет – и клубы ядовитого газа вздымаются, заполняя туннели смертоносными облаками. Но куда хуже ее размеров или яда – гнев. Он разносится во все стороны – огненный вихрь из глубин ада. Он бы испепелил меня в один миг, если бы я не была рассеяна по мерцающему урзулу. А в таком виде ей до меня не добраться.

Но она знает, что я здесь.

Я чувствую тебя, создание праха.

Я чувствую тебя здесь, в моей темнице.

Она изворачивается, давит на каменные стены. Каверны сотрясаются, рушатся города. Вокруг нее закипает жар, расплавленный камень капает с каждой громадной чешуйки. Она поворачивает свой безумный, вращающийся глаз во все стороны, как будто бы может меня увидеть, как будто я нечто, что в принципе можно увидеть.

Я ждала тебя.

Мне обещали.

Ее рот открывается. Меж зубов, размером с горы, течет река лавы, она вздымается, взбухает, заливает пещеры и каверны расплавленным потоком. Обжигает меня по всем милям моего существования. Но я не чувствую боли, ведь я камень.